Танцующая для дракона

Цензурных слов во мне не осталось, по крайней мере, пока мы шли к аэробасу и нас снимали в разных ракурсах, в мыслях крутилось одно непотребство. Особенно когда к нам подлетели репортеры и забросали вопросами, от которых в голове загудело, словно включился фен для волос.

— Что случилось?

— Так это правда?

— Мелора Ярлис оставила проект?

Гроу остановился.

— По порядку: вчера исполнительница главной роли Танна Ладэ выполнила сложнейший трюк без дублера, поэтому сегодня мне приходится носить ее на руках. По поводу правды сказать ничего не могу, потому что не имею ни малейшего понятия, что это такое. Третий вопрос снят, я надеюсь?

— Как вам удалось добиться разрешения на съемки в Саолондарском ущелье? Вам помогли?

— Разумеется.

— Кто, если не секрет?

— Личное обаяние, настойчивость и банковский счет.

— Правда ли, что у вас вышел конфликт с местрель Ярлис?

— Нет.

— В таком случае почему она ушла?

— Потому что это не ее роль.

— В каком смысле не ее?

Если у меня от такого наплыва активности и интереса случился самый банальный ступор, то Гроу держался так, словно каждый день просыпается и видит в своей постели репортеров. Хотя кто его знает, может, и видит. Эта мысль почему-то отозвалась усилившимся желанием тяпнуть режиссерское ухо. Он меня прижимал к себе так интимно, что, несмотря на раннее пробуждение и состояние плющ-плющ, внутренний термометр зашкалил. Ответное желание прижаться я списала на временное умопомрачение.

— Танна Ладэ? Ладэ?!

— У нас съемки.

С этими словами и крайне невозмутимой дракономордой он шагнул в парящий у центрального входа аэробас. Вслед нам неслось что-то вроде: «Сестра Леоны Ладэ?..» и «Как вы познакомились?»

Я же перебирала все знакомые цензурные слова, чтобы озвучить произошедшее. Их находилось не так много.

— Ты! — выдохнула я первое, что пришло мне на ум.

Знакомое слово такое, простенькое.

— Я, — невозмутимо ответил он.

— Ты ведь это все специально подстроил, да?!

Определенно я делаю успехи в разговорной речи.

— Да ну? — Гроу стряхнул меня в кресло, в соседнем оказался Ленард, и развернулся, чтобы уйти.

— А предупредить нельзя было?!

— Контракт, — напомнила эта переменночешуйчатая скотина. — Ты должна быть готова в любой момент, это раз.

— Готова?! — взвыла я. — К чему?! Это…

— Не пресс-конференция, а маленькая провокация, — заметил Гроу. — О замене актрисы на главную роль уже объявили, это два. И три — сегодня после обеда у нас фотосессия, скоро запускаем первый постер к фильму.

А?! Постер?

Поскольку дар речи помахал мне ручкой и свинтил окончательно, я могла только выразительно моргать. При этом чувствуя, что брови неумолимо и стремительно тянутся к волосам.

Гроу повернулся ко мне спиной, направляясь к своему месту, а я прикидывала, сколько человек из съемочной группы (аэробас стремительно заполнялся) пострадает, если я запущу в него сумкой. Потом вспомнила, что сумка осталась в лобби, и мысленно взвыла.

Да что ж сегодня за день-то такой?

— Это твое. — Рихт сунул мне ее в тот момент, когда я соскребалась с сиденья, чтобы бежать назад.

— Спаси… — начала садиться, и тут меня все-таки скрючило.

— Что, старость пришла? — поинтересовался Ленард, оторвавшийся от видеоигры.

— И тебе привет, — заметила я, осторожно пытаясь разогнуться и нормально сесть.

— Доброе утро. Великовозрастная зануда.

Велико… что?!

— Уроки все уже выучил? — фыркнула. — А то мама телефон отберет.

— Это ты по собственному опыту?

— Можно вклиниться? — спросил Рихт.

— Можно, — буркнул Ленард. — Можешь ее совсем забирать.

Че-го?!

— Куда? — поинтересовалась Гелла, шмякнув сумку на соседнее рядом с Рихтом сиденье. — Здесь занято.

Это не съемочная группа, это дурдом какой-то.

— Махнемся? — поинтересовался Ленард и, не дожидаясь ответа, перекинул сумку на место Паршеррда. После чего перелез через меня, отдавив мне ногу, через Геллу, которую снова перекосило, вставил наушники и врубил плеер. На такую громкость, что у меня басы в ушах заплескались.

Э-э-э… Это что только что было?!

— Ленард! — Я перегнулась через сиденье и ткнула парня в плечо.

Исходя из того, что делала я это во время подъема аэробаса, вышел практически подвиг.

— Отвали.

— С подружками будешь так разговаривать! — рыкнула я.

Вместо ответа мне выразительно показали средний палец.

— Уж кто-кто, а ты мне точно не подружка.

Прежде чем я сказала все, что о нем думаю (особенно под насмешливым взглядом Геллы, из-за чего мне захотелось треснуть ее палитрой с тенями), Рихт потянул меня за руку вниз:

— Танни. Садись уже.

— Села.

— Вот и умница. Тебе сколько лет? Ведешься, как его одноклассница.

Что-о-о?!

— Ха-ха, — выразительно произнесла я. — Ты лучше расскажи, как тебя угораздило согласиться играть это членистоногое.

Сценарий я вчера прочитала. До конца. А вот записи Ильеррской совсем немного: когда уже по первым сценам выяснилось, что они во многом не совпадают, я углубилась именно в сценарий, архивы решила оставить на потом. Но и того, что было прочитано в двух источниках, оказалось достаточно, чтобы пожелать Даармархскому медленной мучительной смерти в навозной куче дракона.

— Мне понравился образ, — ответил Рихт.