Танцующая для дракона. Небо на двоих

Правление Теарин и Витхара доказало, что драконы, иртханы и люди могут существовать в мире, не уходя под землю и не отгораживаясь опасными для зверей щитами. Так было во времена их правления, так было во времена правления Гаяра – до тех самых пор, пока война не нарушила то, что создавалось долгие годы. Между Севером и Огненными землями после случая с Янгеррдом была весьма напряженная обстановка, и однажды северяне решили, что вполне способны править единолично. Они привели с собой не только мощный флот, но и драконов, тем не менее Гаяр Даармархский все равно вышвырнул их обратно, в северные воды. На этом война должна была закончиться, но сын Витхара был предательски убит женщиной, с которой собирался связать свою жизнь. Она предпочла ему северного правителя.

Дальнейшая история была уже о Бертхарде и Аиране, которые на тот момент уже были женаты, о сыновьях Сарра и о долгих годах кровопролитной войны в Огненных землях. Северяне в конечном итоге отступили, но мир уже изменился.

Навсегда.

– Танни, ты где? – позвал Гроу.

– В Огненных землях. Как думаешь, история Бертхарда и Аираны подойдет для оперной постановки?

Гроу всерьез задумался.

– Это слишком сложный вопрос для утра выходного дня. Напомни мне об этом завтра.

– Напомню, – сказала я.

– Я не большой любитель истории, но можно попробовать, – хмыкнул он.

Кажется, для утра выходного дня вопрос вышел самое то. Учитывая, что все его постановки были о современности, загорелся он подозрительно быстро.

– Нужно вызывать клининговую службу, – сказала я, оглядывая поле боя.

Бэрри с большими глазами, вздыбив шерсть, сидела в дверном проеме.

– Нужно, – согласился Гроу. – Я займусь.

Он потянулся к мобильному, но в эту минуту низ живота у меня основательно дернуло и…

– Ай, – выразительно сказала я.

– Ай?

– Ай! – сказала я еще более выразительно. – Гроу, у меня это…

Хорошо, что Гроу понял меня без слов. Так же без слов подхватил на руки и потащил к дверям.

– Мне собраться надо! – пискнула я.

– Потом соберешься.

– Когда – потом?

– Когда родишь нашего сына!

– ЧТО?!

Кажется, в этот момент даже сильная рука Гроу основательно дрогнула. Более чем основательно. А мой крик, на удивление совпавший с очередной тянущей болью, отразился от стен:

– Как давно ты знаешь пол нашего иртханенка?!

Пять лет спустя

– Ленард, в Мэйстоне всегда ветер…

– Я знаю, я бывал в Мэйстоне.

– Нет, ты не представляешь, какой он. Сначала он теплый с юга, а потом с Гельеры, и ты…

– Тан, – укоризненно говорит парень, складывая руки на груди. – Я видел, как ты спокойно разгуливаешь зимой без шапки…

– Я тогда простыла!

Это было на зимние праздники в Мэйстоне, я в тот вечер действительно выпендрилась, чтобы не портить прическу, и заболела.

– Сейчас лето! – говорит Ленард.

– Лето в Мэйстоне понятие относительное.

– Гроу!

Мне кажется или этот вопль полон радости? Вымахавший, как Вайовер Грэйс, Ленард сейчас выше меня на полторы головы, а еще он с такой радостью и надеждой смотрит на Гроу, который выходит с нашим сыном за руку из комнаты, что мне становится стыдно. Ладно, стыдно мне относительно, потому что я волнуюсь. Во-первых, у Вэйдгрейна проснулось пламя, когда ему был год (и это был кошмар), а во-вторых, мы с ним раньше никогда не расставались.

– Ленард! – вопит малыш и несется к брату, перепрыгивая через ступеньки.

С некоторых пор он вообще от него не отходит, точнее, как только перевалил отметку три года, прилип к Ленарду, и тот в общем-то не против. За редким исключением, когда Вэйд лезет посмотреть, о чем тот чатится со своей девушкой, и вот тогда в комнате Ленарда приходится тушить пожар. Иногда буквально, хотя с пламенем сына основательно работал мой наставник, Вэйлар и я сама.

Самое поганое, что этот паршивец уже отлично справляется с тем уровнем силы, который у него есть, а пакости делает назло брату и нам. Характер – мерзкий! Весь в папочку.

– Пошли, пошли, пошли! – говорит он и тянет Ленарда за руку.

– А с мамой попрощаться?

– Пока, мам, – говорит этот засранец, даже не глядя на меня.

– Вэйд.

Воздействовать на эту маленькую копию себя может только Гроу, а самое главное – одно слово, и драконово чудышко становится просто шелковым. Если не сказать атласным.

– Пока, мам! – говорит он уже более вдумчиво, потом нехотя отпускает руку Ленарда, хмурится, кривит губы. – Терпеть не могу все эти драконьи нежности!

Пять лет.

Ему скоро будет пять лет, что из него дальше-то вырастет? Вэйд высовывает язык, когда я его целую, после чего вырывается и снова бросается к брату. Для него каждая поездка в Мэйстон – это восторг, потому что в Скай Стрим много всего интересного, а дети Леоны и Рэйнара обожают этого мелкого монстрика и балуют его так, что мне потом три дня приходится его перевоспитывать.