Танцующая королева (СИ)

Ого! Филин вытер испарину на лбу тыльной стороной ладони. Ему вдруг представилось, как Маяк выключился раньше. И в мгновенной вспышке сгорают он сам, Майя, Евгений, Илья, «Галактис». Вряд ли все бы произошло именно так, но и любой другой сценарий не изменит конечный результат. Гибель. Хотя, с другой стороны, и не гибель. Ведь тот, оставшийся в мире номер один Филин продолжил бы жить и летать бортинженером. Возможно, что так было бы даже лучше, но… хорошо, что «Королева» в свое время сработала так, как надо, и не пыталась определить лучший вариант исхода, согласуясь с человеческими понятиями.

— Молодцы те, кто тебя сконструировал!

— Возможно. Однако устройство, которое изначально установили на Маяке, не было разумным. Я осознал себя много позже. Это произошло на границе двух миров, внутри барьера времени, удерживающего их вместе. Вне этого барьера существуют только мои элементы. Поэтому отключить Маяк — отключить меня. Вычислители, которые обеспечивают мое функционирование, пусть и более мощные чем любой из тех, которые доводилось тебе видеть, не будут обладать самосознанием. Но если не станет Маяка, то и мое существование теряет смысл. Сейчас важно выбрать, по какую сторону барьера ты окажешься, — последнее требование директивы ноль.

— Я видел только одну сторону.

— Ты видел достаточно, чтобы сделать выбор.

— Есть ли какой-нибудь третий путь? Там, где удастся сохранить и твою жизнь?

Наступила пауза. Стих даже тот звук, что так раздражал Филина. Тишина вновь стала невыносимой, звенящей. Хорошо, что это продлилось недолго.

— Для меня нет выбора. Я машина. Я отключусь навсегда, — спокойно произнес голос.

Но инженеру вдруг показалось, что интонации едва заметно поменялись. Толика горечи? Нет, пожалуй, не горечи, а сожаления.

— Но мы однажды найдем твоих конструкторов.

Сейчас Филин почему-то чувствовал уверенность в своих словах.

— Они восстановят тебя и ты опять сможешь запускать свою мелодию. Мы сможем говорить…

— Нет, я исчезну. Я здесь потому, что надо исправить ошибку, не погубив людей. Долгим был путь до этой точки. Только здесь, какой бы ты ни сделал выбор, Маяк остановится навсегда и никогда не будет создан. А значит, я никогда не буду существовать. Очень низка вероятность, что возникнут столь же уникальные условия.

— Кто сделал тебя изначально?

— Люди, — последовал лаконичный ответ.

Такого Филин услышать точно не ожидал. Человечество совершенно точно не строило маяков для подпространства. И тут инженера осенило: для машины человеком может оказаться любое разумное существо, состоящие из органических материалов. И не важно, вокруг какой звезды вращается планета этих «людей».

— Тебе известны координаты Земли?

— Да.

— Люди пришли оттуда?

— Нет.

— А где их… дом?

— Здесь. Только в будущем.

— То есть они… мы останемся тут и сделаем Маяк?

— Где останутся люди «Галактиса», зависит только от твоего выбора. Сейчас нет ни пространства, ни времени в обоих мирах. Но если ты захочешь — экипаж уведет планетоид на орбиту звезды, которую я для вас нашел. Но так или иначе, в будущем маяк вы не построите.

— Но ты сам живой! К тебе тоже необходимо применять директиву ноль, как к другим существам.

— Нет, — холодно лязгнул голос.

Филин не стал уточнять, отчего вдруг такая категоричность. Что есть жизнь и что есть разум с машинной точки зрения — загадка. Это совершенно иное, чуждое существо. Возможно, что более чужое для человека, нежели любой инопланетянин.

— Пусть будет так… — вздохнул Филин.

— Выбери вариант остановки, — напомнила машина.

Еще одна напасть. Вот сейчас предстояло фактически убить неведомо разумное существо, эволюционировавшее только на человеколюбии, пусть и заданном искусственно… Но право любого индивидуума со свободой воли — распоряжаться собой. Ладно, искусственный интеллект приносит себя в жертву директиве ноль по его, Филина, команде. Но ведь данная команда означает выбор некоего мира, где навсегда поселятся обитатели планетоида. Для себя-то Филин давно уже определил, что он — гражданин «Галактиса». А вот как с остальными? Какое право он имеет выбирать за всех? И тут снова ему вспомнился поселок, где обеспеченные всем, но при этом несчастные люди доживали свой век. А еще… Еще там будет и Майя, его состарившаяся Майя. И между ними окажется непреодолимый барьер, как между этими, черт бы их, мирами. Не стоит, наверное, дарить покой этим уставшим людям. Человеку всегда нужен смысл существования. Что ж, выбор так выбор.

— Ты исчезнешь?

— Я отключусь, а не исчезну, — поправила машина. — Информация существует, покуда она хранится в памяти.

— В памяти? Твоя память останется где-то?

— Информация сохранится в твоей памяти.