Танцующая на углях (СИ)

То, что происходило в дальнейшие двадцать минут, нельзя было назвать никак иначе, кроме как танцем. Наконец-то я утолила свою жажду в отличном противнике и смогла размять немного кости, ибо, во-первых, Аильё была отменным воином, а во-вторых, она кроме навыков боя имела и другие навыки, весьма полезные ей при выбранной ею же профессии, - она с лёгкостью читала мои мысли (которые я, кстати говоря, и не пыталась скрыть, хотя, признаюсь, никогда этого и не умела). А ещё у неё был голос, способный ввести в настоящий паралич или повергнуть в необъяснимый ужас (последнее в отношении менее защищённого разума человека), ну и, конечно, её ядовитое прикосновение губ. Правда, на себе я его так и не испытала, не очень-то ей хотелось меня целовать, однако мне и без того пришлось несладко. Невероятные кульбиты в воздухе, шпагат, "колесо" и "цветок" в моём исполнении и стремительное неуловимое движение вкупе с повышенной прыгучестью - с её составили самое незабываемое зрелище, которым нужно было любоваться со стороны, чего мы были лишены, занятые полностью собой. Я могла бы её уничтожить своим диском, если бы эта женщина дала бы мне хоть одну секунду, но она вцепилась в меня отточенными ноготками и не желала упускать. В свою очередь я награждала её всё новыми шрамами и ссадинами, снова ощущая внутри клокочущую радость охоты за одним зверем на пару с заклятым врагом. Сладко это было чувствовать, и я веселилась, а моя плеть пела мне дифирамбы, благодаря за долгожданную битву. Но эта собачья дочь исхитрилась-таки и поранила мою руку как раз в том месте, где только вечером этого дня появилась выжженная ссадина. На этом мне она перестала нравиться, а её доводы показались мне не столь убедительными. И я перестала с ней церемониться. Я обернулась вокруг своей оси, при этом моя плеть скользнула по её щеке, оставив рубец, довольно быстро вспухший пронзительно алым цветом, и змеёй обернулась вокруг талии, приятно охладив кожу живота, а я довершила вращение подсечкой, настолько стремительной и мощной, что противница не успела ничего сделать, чтобы её предотвратить. Я глухо выдохнула и кувыркнулась в воздухе вперёд, приземлившись на Аильё таким образом, что одна моя ступня твёрдо упёрлась в её щёку, прижав к полу вторую, а другая встала как раз в ложбинку между грудей, причинив огромную боль, но не дав ей потерять сознание. "Стерва", - на этот раз не стала радовать меня своим знанием египетского эта седая жертва, и даже не смогла восстановить голос, чтобы прокричать мне что-нибудь соответствующим образом, чтобы у меня всё отнялось минут на десять. Я понимала, даже слишком хорошо понимала её положение; я понимала, что сейчас у неё только один выход... которым она и не замедлила воспользоваться. Аильё, собрав в кулаки последние силы, сжала кинжалы и дёрнулась в сторону. Я уже ожидала это и приготовилась к прыжку, который мне очень хорошо удался: я ибисом взмыла в воздух и завертелась там горизонтально, следуя за автоматическим движением женщины, попытавшейся перекатиться по полу. Моя плеть уже просилась в ладонь, предчувствуя окончание, и тут случилось что-то... В воздухе за мгновение до кульминации запахло чем-то странным, и я не успела предотвратить удара молнии, направленной прямо на меня. Она коснулась моего живота и скользнула мимо, а поймала её моя плеть, выскользнув змеёй из ладони и приняв на себя удар, подобно громоотводу. Я даже забыла про острую боль сбоку, с ужасом наблюдая за тем, как моё любимое оружие, бывшее мне дороже, чем всё на свете, тяжело упало на камни пола и при соприкосновении превратилось в пепел, зазмеившейся серой тонкой струйкой. Мне словно кто отвёл глаза, я буквально ничего не видела, кроме... Я упала вниз и приземлилась на корточки, больно ударив коленку, и вдруг поняла, что не для этого моя плеть пожертвовала собой, что она не хотела, чтобы я так погибла... В этот-то момент меня и повалил на спину мощный толчок в бок, и над моей головой пронёсся тот самый запах, окончательно отрезвивший меня...

- Пусти меня, щенок, я из неё сделаю мумию при жизни, думаю, ей это тоже понравится... - прошипела я в лицо перепуганному Роману, смотревшему на меня осовелыми, но отчасти заспанными глазами.

- Ты что, с цепи сорвалась, чего ты к ней пристала?! - взревел он, как будто взывал к богам, бывшим от него далеко, и кинул меня ещё подальше, укрывая собой от новой атаки.

- Её зовут Аильё!.. На твой язык это можно перевести как "Любовь"!

- Чего-о-о-о?!! - взревел враз прозревший таксист, и теперь уже мне пришлось пригибать его голову, чтобы молния не угодила в неё: - Эта ... - новый раскат, - и сюда, ... - ещё один, - пробралась... - в последний момент ничего не последовало, и я смогла своими ушами насладиться нескончаемым русским фольклором. - Да я из неё...