Танцующая на углях (СИ)

- Не смей так говорить о высшем существе, не нам решать, что ими делается неправильно, - пробурчал Сенухет, и Роман оглянулся на него с неприязнью скорее по привычке: видимо, за время моего практического отсутствия жрец уже успел надоесть ему со своими нравоучениями, которые, кстати сказать, никого тут не трогали, включая, по-моему, самого Сенухета.

- Тише вы - опашная шитуация - я вижу в её глажах ошмышленношть проишходящего! - прошипел на них полулев, торопливо прижимая уши к голове и отползая подальше, тоже на всякий случай. Он, видимо, тоже уже порядком поднадоел со своим паникёрством, поэтому на него просто не обратили внимания. Я уже собралась было обрушиться на них со всей своей величественностью (и желательно, по темечку!), когда выглянувшая из-за спины Сенухета Марселла, потянувшись, придвинулась ко мне и потёрлась мордой о щиколотки. Мои губы дрогнули в улыбке, выдав всю конспирацию, а умненькая кошечка быстренько подлезла под локтем таксиста и уютно устроилась у меня на коленях.

- Ой, - как-то непонятно для меня высказался жрец, ухая лбом в плиты у моих ног, а недовольный Роман отполз от меня с такой ленью в движениях, что я его чуть было не испепелила на месте!

- Вы что, испугались? - на всякий случай уточнила я, слизывая с губы последнюю слезинку - солёная!.. - Это кого, меня, богиню красоты?

- Начинается, - пробурчал себе под нос Роман, Сенухет как-то сразу после его слов стал ниже ростом, а я оглянулась на него с презрительной холодностью. - И можешь так не напрягаться, Эстела, пока ты тут рыдала в мою жилетку, любезно, кстати, предоставленную, товарищ жрец рассказал мне всё, посчитав меня твоим... лицом... доверенным... - выдавил он. Я поморщилась, а он махнул рукой: - Тебя давно пора скомпрометировать!.. Короче, общими усилиями мы решили, что лучше нам остаться здесь, попробовать что-то сделать. Столица подождёт, ничего с ней не случится (надеюсь на это), а вот этот... как его, Абидос, памятник, короче, архитектуры вашей, сметут подчистую, так что...

- Как чувствуешь ты себя, моя госпожа? Может, принести тебе вина?

- Нет, - милостиво решила я, отводя взор от замолкшего с открытым ртом Романа, и резко поднялась на ноги... Боги! Лучше бы я сидела в позе кошки, в крайнем случае, в позе йога, закинувшего ногу за ухо, чем так резко вставала! Сенухет бросился ко мне, уже без всякого страха подставляя руки, чтобы я опёрлась о них. Сфинкс взревел пожарной сиреной, мол, спасайте, кто может, светоч египтян; Марселла тоже внесла свою лепту. И только Роман с удивлённым выдохом хлопнулся к моим ногам, так и не заметив до последнего момента, что шнурки от двух кроссовок связаны вместе...

- Тебе плохо, моя госпожа?! - вскрикнул бледный жрец... как приятно, когда тебя так любят...

- Убью, - клятвенно пообещал с пола Роман, и я искренне ответила:

- Теперь гораздо лучше...

- Она ишчё и мажохиштка, - в ужасе прозрел Сфинкс и повалился на Марселлу, пока та отвлеклась и не успела капитулировать. Пожалуй, над словом "плохо" всё же стоит поразмыслить...

Купец Джатис просто не знал, куда девать своё жирное тело от счастья, когда узнал, что жрец самого Осириса из Абидоса позволил ему несколько дней провести в храме, изредка молясь могучему богу о благополучии перед дверьми наоса его храма. Не сомневаюсь, что на уме у него было только то, сколько товара теперь купят у него, торговца, удостоившегося такой чести, но, по сути дела, именно это нам и было необходимо: главное, что он отвлёкся от главной идеи - от того, за какие это заслуги он удостоился такой чести...

...Пламя свечи покачивалось, убаюкивая и умиротворяя одновременно, Роман со Сфинксом и Марселлой, свернувшимися калачиком у ног таксиста, давно уже сопели во сколько там у них было ноздрей... не то что считать - даже думать не хотелось в этом родном мне с детства месте. Собек с самого начала приучал меня любить умиротворённость храмов, так как только тут, говорил он, я могу почувствовать себя не богиней, а смертной, а это в нашей жизни играет немаловажную роль... Правда, сейчас мне почему-то не думалось ни о чём подобном. Почему-то в мозгу стояла информация о том, что в соседней комнате спит Джатис под надёжной охраной храмовых стражей, а отсюда как бы само собой вытекало, что мне в этом помещении душно. Странно, никогда не обращала внимания на такие мелочи! Или я изменилась, или изменилось во мне что-то внутреннее... что-то, что окутано розовой пеленой...

- Боги, - пробормотала я, поднимаясь с лавки, шёлк, заструившись с полочки неподалёку, осторожно втёк в мою ладонь, напоминая мне о внешней уличной прохладе, и я мысленно поспешила согласиться с собой, шагнув к двери.