Танцующая со смертью

– Не бойся, дитя мое, – проговорил он тихо. – Тебе не будет больно. Ты заснешь – и проснешься совсем другим человеком, как я тебе и обещал. Новая жизнь будет ярче и интереснее, чем нынешняя… ты будешь благодарна мне…

– Отпустите меня… – пролепетала девушка непослушными губами. – Пощадите меня, прошу вас…

– Ты сама не знаешь, о чем просишь. – Рот незнакомца недовольно скривился. – Я оказываю тебе огромную услугу… великую честь. Ты должна радоваться и ликовать…

С этими словами незнакомец вытащил из кармана яркий шелковый платок. На мгновение он расправил его, и девушка увидела удивительный узор – языки багрового пламени, а среди них – танцующую обнаженную женщину.

Женщина эта была ужасна.

У нее были темно-синяя кожа, четыре руки и ярко-красный высунутый язык. Шею обвивало ожерелье из человеческих черепов. На талии был пояс из отрубленных рук. По подбородку и груди этой страшной женщины стекала густая кровь, как будто она только что завершила кровавую трапезу.

Но незнакомец уже сложил платок вдвое… вчетверо… Он взмахнул им – и тот живой змеей обвился вокруг шеи девушки, стянул ее…

Мужчина схватил сложенный платок за концы и потянул их в разные стороны.

Платок стягивал шею все туже и туже…

Девушка хотела закричать, хотела позвать на помощь – но не могла издать ни звука, она только бессильно, мучительно хрипела, глаза ее вылезали из орбит.

Она все еще видела взгляд своего убийцы. Багровые отсветы разгорелись живым яростным пламенем, он жадно смотрел на умирающую девушку, как будто впитывая в себя остатки ее жизни.

А потом все померкло и наступила великая тьма.

Мужчина еще несколько минут смотрел на мертвую девушку, словно не мог оторваться от этого зрелища, словно хотел запомнить его навсегда. Затем он открыл дверцу машины, обошел ее и бережно поднял мертвое тело.

С этим телом на руках он направился к пустующему дому, вошел внутрь.

Там было еще темнее, чем снаружи, – но мужчина уверенно шагал, будто видел в темноте, как кошка, – или будто багровые искры в его глазах озаряли темноту.

Пройдя первую комнату, он вошел во вторую.

Посреди нее стояло старинное кресло со сломанными подлокотниками и вспоротой обивкой.

Мужчина усадил мертвую девушку в кресло, придал ей гордую, внушительную позу. Затем набросил на ее лицо шелковый платок и отступил немного назад, словно любуясь делом своих рук. В комнате было темно, как в желудке кита, но он видел мертвую внутренним взором.

Убедившись, что все сделано как следует, он быстрым, решительным шагом вышел на улицу.

Звонок в дверь раздался, как всегда, некстати – Женя только вышла из душа. Ну, кого еще принесло в такую рань, да еще в воскресенье? Не иначе соседка за солью или за сахаром.

Нахальная баба эта Лариска, но не скажешь же ей об этом в лицо. Может, не открывать?

Нельзя, она всегда в курсе, дома Женя или нет. Говорит, что между их квартирами очень тонкая стенка и все ей слышно – как дверь входная открывается, как вода льется, как дверца шкафа скрипит. Так что она всегда знает, дома Женя или нет.

И вот что странно – Женя-то ничего не слышит через стенку, она понятия не имеет, что и как в квартире у Лариски стучит или скрипит. Она вообще никогда в жизни у нее в квартире не была, не тянет ее к соседке в гости.

Звонок все трезвонил, Женя поняла, что Лариска просто так не отвяжется, придется открыть. Опять, что ли, сахар кончился? Или кофе захотелось? У тебя, говорит, хороший, индийский… Подарить ей, что ли, на ближайший праздник кофе? Не поможет, все равно к Жене таскаться станет.

Она накинула на голое тело халат, замотала голову полотенцем и открыла дверь, не спрашивая.

И остолбенела. Потому что на пороге стояла вовсе не соседка, а совершенно незнакомая девица. Да еще в таком виде…

На ней были короткая жилетка из розового искусственного меха, очень узкие джинсы, сплошь расшитые стразами, и сапоги на огромных каблуках. Волосы буквально стояли дыбом, до того обильно были политы лаком. Глаза подведены черными стрелками до висков, губы густо намазаны малиновой помадой. Вдобавок от девицы несло жуткими духами.

Женя даже зажмурилась на мгновенье и потрясла головой, думая, что у нее начались глюки. Ну, это неудивительно – спала сегодня плохо, под утро только уснула, и душ не помог проснуться – вот и привиделось. Надо бы кофе выпить…

Подумав о кофе, она вспомнила навязчивую соседку. И, убедившись, что перед ней вовсе не Лариска, спросила, кто такая неожиданная визитерша. Точнее, только собиралась спросить. Не успела Женя раскрыть рот, как девица всплеснула руками и заорала на всю лестницу:

– Женька, привет! Это же я!

Так. Что-то смутно забрезжило в Жениной непроснувшейся голове. Девица знает, как ее зовут, стало быть, знакомая. Но Женя готова поклясться, что в жизни ее не видела. Ну не может у нее быть таких знакомых! Это же ужас что такое!

И эти духи, это же просто средство массового поражения, а не духи! У нее весной и так аллергия на цветение, оттого и спала плохо, пришлось все форточки закрыть.