Танцующая в неволе

– Это Артур Соболев. Здравствуй, кстати.

– Спасибо.

– За что? – не понял Артурчик.

– Ты пожелал мне здравствовать. Но не могу ответить тебе тем же.

– Я и не сомневался, – в динамике раздался нервный смешок. – Диан, нам надо поговорить.

– Ты уже говоришь.

Соболев шумно вдохнул.

– Я звоню по поводу твоей просьбы.

– Не помню, чтобы я о чём-то тебя просила.

– Это насчёт помещения под твой салон, ты ведь хотела, чтобы именно я им занялся…

– Не хотела, а хочу. Но ты что-то путаешь – это не просьба, Соболев, это твоё рабочее задание.

– Но я тебе не подчиняюсь! – В его голосе слышен вызов, но нет уверенности.

– Поэтому задание ты получил от своего непосредственного начальника.

– Просить тебя передумать, я так понимаю, бесполезно?

– Раз ты такой понятливый, то, полагаю, мы всё выяснили.

– Но ты ведь должна понимать, что я не могу работать против своей матери!

– А в чём проблемы, Соболев? Работай на неё.

– Кем – массажистом?

– Да хоть мастером педикюра, мне-то к чему твои трудности.

– Диан, неужели тебе самой интересен заведомо провальный проект? У матери уже давно раскрученный бизнес! И если ты начнёшь демпинговать, то она всё равно не утонет, а ты прогоришь.

– Такие, как вы не тонут – это факт, но я посильнее сдёрну.

– Ты меня специально выводишь? – Соболев заскрежетал зубами.

– Но это ведь ты мне позвонил…

– Диана… Послушай меня, – Соболев зазвучал почти ласково, – у матери нездоровое сердце, ты можешь войти в положение?

– Ты хочешь занять у меня денег на операцию?

– Да ты… – гаркнул Артурчик и тут же заткнулся, но до меня его портовый лексикон доносился ментально. Я удовлетворённо улыбнулась.

– Я – что?

– Ты грубая! – сформулировал, наконец, Соболев свой вердикт.

– А ты глупый, если рассчитываешь надавить на жалость. Мне неведомо такое чувство, Артур-чик, так что давай – впрягайся в работу, у тебя три дня.

– Ты думаешь, я стану сидеть и смотреть, как ты разоряешь мою мать?

– А ты привстань – будет лучше видно.

– Стерва! – и рык Артурчика перетёк в короткие гудки.

Хм, тоже мне – новость дня!

На двери ванной комнаты меня ждёт записка от Тимура: «В кабинете у меня важная встреча. Прошу соблюдать тишину и не увлекаться поэзией».

Вот зря он это написал. А где «пожалуйста» и «доброе утро»? Значит, господин Баев перестал быть вежливым? Ну что же, а я перестала быть понятливой. Впрочем, он первый не пожелал меня понять и пусть не обижается.

После утренних водных процедур я создала на голове художественный бардак, облачилась в коротенькую шёлковую сорочку, которая едва прикрывала стратегические места и, осмотрев себя в зеркало, осталась довольна.

За дверью кабинета раздавались мужские голоса. Беседа протекала спокойно, ровно – говорили на английском языке. Произношение у Баева было на высоте, меня даже невольно гордость пробрала. А потом я вспомнила его угрожающий тон, противных дружков и, не утруждая себя предварительным стуком, распахнула дверь кабинета и явила себя серьёзным переговорщикам.

– Доброе утро, дорогой. Ой, а у вас тут что – мужские секретики?

Баев внимательно осмотрел меня с головы до ног и растянул губы в хищной улыбке.

– Ну что ты, дорогая, можешь присоединиться. Ты, как всегда, прекрасно выглядишь, – он перевёл взгляд на своих собеседников и обратился к их…  затылкам: – Прошу прощения, моя подруга только проснулась и совсем забыла, что у нас гости.

Финны, а это были именно они, неожиданно обрадовались моему внезапному вторжению, заметно оживились, и торопились внимательно меня рассмотреть, пока я продолжала позировать. Они не отвлеклись даже на призыв Тимура.

– Ты познакомишь нас, милый? – задала я вопрос на понятном всем языке, и мужчины одобрительно закивали и заулыбались.

Как ни странно, но Баев вовсе не выглядел злым и, кажется, даже забавлялся происходящим. Он познакомил меня со своими гостями, которые наперегонки сорвались со своих мест, чтобы засвидетельствовать мне своё почтение, припав губами к моей руке. После недолгого, но бурного обмена любезностями, я напомнила себе о встрече с Рыжиком и поторопилась попрощаться. Только финны категорически отказались меня отпускать, пока я не согласилась принять их приглашение на сегодняшний ужин в сопровождении господина Баева. Ещё один деловой ужин в этом городе мог закончиться либо войной, либо примирить меня с Тимуром. Конечно, я согласилась.

*****

Этот ужин, не в пример вчерашнему, оказался приятным и полезным. Я была очаровательна и весела, Баев трезв и обходителен, а наши иностранные гости источали благодушие и расстилали перспективы.

Юра был расстроен, что сегодняшний вечер мы не смогли провести вместе. Но я пообещала, что один из предстоящих выходных дней посвящу ему целиком.

*****

– Да-а, что ни говори, а красота – это страшная сила, – выдал Тимур, когда мы далеко за полночь вернулись в наше роскошное пристанище.

– Чем богаты… – скромно отшутилась я и попыталась удалиться в свою спальню.