Танцующие девушки

Он в последний раз оглядел комнату и убедился, что ничего не уронил. Что-то не давало ему покоя, но он не мог понять, что именно. Он ещё раз прошёлся по списку действий, чтобы убедиться, что ничего не забыл. Чем отличалось это убийство? Она слишком быстро сдалась, но благодаря этому должно остаться меньше улик, а не больше. Он мысленно себя встряхнул. Ты просто беспокоишься, потому что она не сопротивлялась и кольцо не снималось. Это пошло не по твоей схеме. Забудь уже.

Мартин взял салфетку и воспользовался ею, чтобы выйти. Когда он надел свою фетровую шляпу и вышел из здания, слова из ее песни всплыли в его сознании, напомив ему, что убийца в песне тоже спрятал свое лицо за полями шляпы.

Он улыбнулся иронии судьбы и выскользнул из отеля.

* * *

Что-то определённо было не так.

Когда Мартин выезжал из Нового Орлеана всё с той же песней в голове, его мысли не успокаивались так, как после других убийств в отелях. Никакого обволакивающего удовлетворения от хорошо выполненной работы в паре с предвкушением будущей награды. Никакого насыщения после великолепной трапезы и радости от того, что в холодильнике ждут остатки еды. Он чувствовал себя так, как в Хуаресе.

Он возбудился, когда убил её, но это возбуждение было не таким сильным, как обычно, и исчезло гораздо быстрее. Страх, что оно не вернётся, когда он приедет домой, затоплял его сознание, отвлекая от предстоящего плана. Теперь все действия были практически заучены наизусть, это должно было стать вершиной его удовольствия — практически без всякого беспокойства он должен был полностью отдаться наслаждению от убийства.

Так почему же всё не так?

Его мысли крутились вокруг этой проблемы во время долгой поездки на машине и не отпускали его даже в самолёте. В голову пришёл только один ответ — это было слишком просто. Не только то, как она умерла, хотя именно в этом и заключалась проблема. Всё это было слишком просто с самого начала. Чёрт, да она даже предложила перейти в видеочат раньше него. Не было никакого вызова.

Его желание растёт? Потому что в такие моменты, когда им было мало, ошибались даже лучшие убийцы. Тогда они что-то меняли. И становились небрежными. Ему ни за что нельзя так рисковать.

Кроме того, он даже не знал наверняка, существует ли эта проблема. Может, он просто слишком напряжён, у него был плохой день? Может, когда он вернётся домой, всё будет хорошо, и это странное чувство неудовлетворенности исчезнет?

Глава двадцать седьмая

Джо сидела в саду папиного дома и потягивала кофе с молоком, но не трогала тарелку с шоколадными булочками и пончиками. Она взглянула на своего отца, который читал газету. Он почувствовал ее взгляд и поднял голову.

— Что? Тебе дать несколько страничек? — спросил её Фрэнк.

— Я прочту первую полосу, когда ты закончишь.

— Зачем тебе об этом знать, когда ты в отпуске? Твоя мама права, ты никогда не успокаиваешься.

Джо вздохнула.

— Мне надо следить за своим городом. Я люблю о нём читать.

Фрэнк хмыкнул.

— Этот город ничто не убьёт. Так было раньше и так будет всегда. Но это не значит, что тут ничего не происходит.

Джо всегда испытывала смешанные чувства, когда возвращалась сюда, и это было связано не только с отцом. Новый Орлеан — сложный город. Бесконечные вечеринки заслужили ему девиз «Пусть текут хорошие времена», но при том Новый Орлеан это сосредоточение нищеты и преступности. Она здесь выросла и любила этот город всем сердцем. Джо происходила из большой семьи каджунов, которая жила по всей Южной Луизиане, и её душа всегда будет считать это место домом. Но она не питала иллюзий относительно того, каким образом здесь проявляется тёмная сторона человечества.

— Уж это точно, — иронично пробормотала Джо, и её отец засмеялся.

— И так можно сказать обо всём, что родилось в этом городе. Включая тебя, — вставил Фрэнк, и его глаза снова опустились к газете. А Джо просто закрыла глаза от этих слов, которые эхом отдавались у неё в голове. Включая тебя.

Нет, не включая. И призраки этого города каждый раз напоминали ей об этом.

Родители Джо развелись, когда ей было тринадцать, и мама переехала с ней в Новую Англию, где изначально жили её предки. В том возрасте Джо не могла не пустить корни в Окхерсте. У неё были хорошие друзья и в конце концов она безумно влюбилась в Джека, мужчину, за которого мечтала выйти замуж. Ей там нравилось, особенно она любила снег, которого в Новом Орлеане днём с огнём не сыскать. Но она никогда не переставала любить свой первый дом с трудным характером.