Танцующие в темноте

Фло сразу узнала его, худенького мальчика с хрупким, как у нее самой, телосложением и пшеничными волосами. Его круглые темно-зеленые в золотистую крапинку глаза светились невинностью. Толпа детей с мальчишками во главе вырвалась из ворот школы, оглашая воздух дикими воплями. Он шел один, отдельно от других детей. Фло сразу определила по крайней мере одну из причин этого одиночества: другие ребята были одеты в поношенные свитера и мешковатые штаны, а этот пятилетний мальчуган — в опрятные серые шорты с отутюженными стрелками, пуловер и фланелевую рубашку. Хью О'Мара был единственным ребенком, одетым в школьный пиджак с галстуком. Нэнси О'Мара, конечно, хорошо о нем заботилась, но ей не хватало мудрости не ставить ребенка в неловкое положение. Фло никогда бы не позволила, чтобы ее сын так выделялся из-за этого нелепого костюма.

Фло смотрела, как он подходит, и внутри у нее росло то же чувство, что и при первой встрече с его отцом. Она вспомнила те дни, когда, увидев темноволосую женщину с детской коляской в дальней части парка «Мистери» или ведущую за руку через дорогу маленького мальчика, Фло спешила догнать их, однако это оказывался кто-то другой или она просто теряла их из виду.

Теперь сын был перед нею. Через минуту он окажется так близко, что к нему можно будет прикоснуться. Но она не осмелится. Пока.

— Привет, — сказала она.

Он смотрел на Фло, и она искала в его глазах признаки узнавания, будто он обязательно должен был почувствовать, что это не какая-то незнакомая женщина, а его мама, настоящая, родная мама. Но взгляд мальчика был просто застенчивым, и не более.

— Что там у тебя? — спросила она. Как и все остальные дети, он нес большой коричневый конверт.

— Фотография. Нас сфотографировали всех вместе, всю школу.

— Можно посмотреть?

Он открыл конверт и достал фотографию.

— Младшеклассники в первом ряду. Вот я. — Он показал в конец ряда, где он сидел с серьезным видом, скрестив ноги. — Мистер Кэри сказал, что я все испортил, потому что только я не улыбался.

— Наверно, день был недостаточно веселый, чтобы улыбаться. — Фло перевернула фотографию и увидела на обратной стороне штамп фотографа — значит, она сможет купить такую же.

— Я не очень люблю фотографироваться, — сказал мальчик, когда они пошли к Смитдаун-роуд. — А вы мамина подруга?

— Нет, но я знаю некоторых ее знакомых. И хорошо знала твоего папу.

Его глаза загорелись.

— Правда? Он погиб на большом подводном корабле, но мальчишки в школе не верят мне.

— Зато я верю, — заявила Фло. — У меня дома есть газеты, в которых об этом рассказывается.

— А можно, я приду к вам посмотреть? — горячо попросил он. — Я уже немножко умею читать.

Фло хотела бы этого больше всего на свете, но она сказала:

— Я очень далеко живу. Знаешь что, давай я приду в следующую пятницу и принесу газеты. Мы сядем в «Мистери» на траву, и я тебе почитаю.

— А вы не можете прийти раньше? — Ей было невыносимо больно видеть удрученное выражение на его худеньком лице. Фло захотелось подхватить его на руки и унести отсюда. Он показался ей слишком серьезным для пятилетнего малыша. Она захотела научить его смеяться, петь, быть счастливым. Но слишком жестоко забрать его от женщины, которую он считает своей матерью, от женщины, которую он любит больше, чем сможет полюбить Фло.

— Нет, дорогой, — сказала она. — Я могу уходить с работы только по пятницам, когда хожу в банк. Мне уже давно пора возвращаться. Мой начальник будет думать, куда же я подевалась.

— А моя мама работает в кондитерском магазине.

— Я знаю. Кто-то говорил мне.

Марта и Нэнси О'Мара по-прежнему встречались время от времени. От Салли Фло узнала, что Нэнси работает в магазине до пяти, значит, у нее оставалось еще целых полтора часа, которые можно было провести с сыном. Но из-за работы Фло могла побыть с ним совсем недолго. Начальная школа Святой Терезы находилась в нескольких минутах ходьбы от прачечной.

— Иногда она приносит мне с работы грушевые леденцы и сладкие смеси.

Неожиданно он протянул руку и вложил ее в руку Фло. Она чуть не задохнулась от первого прикосновения к своему ребенку. Большим пальцем она погладила его руку, и ей захотелось плакать от сотрясавших ее чувств. Она сказала, зная, что это прозвучит глупо:

— Я бы хотела стать твоим другом.

Он серьезно посмотрел на нее.

— Маме не нравится, когда у меня есть друзья.

— Почему же? — удивилась она.

— Она говорит, они плохо вли… — Он запнулся и закатил глаза. — Плохо вливают, что-то такое.

— Плохо влияют?

— Да, верно, — подтвердил он.

— А может, я буду твоим тайным другом?

— Давайте, мне это нравится.

Они подошли к прачечной, у которой с озабоченным видом стоял мистер Фриц. Он поспешил им навстречу.

— Мы беспокоились, что на банк совершено нападение. Пегги решила, что тебя застрелили.

— Пегги насмотрелась фильмов.

— А это кто? — Он ласково посмотрел на Хью.

— Это мой друг, Хью О'Мара. — Фло подтолкнула сына вперед. — Хью, поздоровайся, — это мой начальник, мистер Фриц.

— Здравствуйте, — вежливо сказал Хью.

— Рад познакомиться с тобой, старина Хью, — весело сказал мистер Фриц.