Танцы мертвых волков

— О, как глазки у нас загорелись. В общем, я тебя ненужными детальками грузить не буду. Скажу только то, что дактокарты с мест происшествия разные.

— Не понял.

— Чего ты не понял? — рассердился Жора.

— Как это — разные?

— Так, разные. Я сравнил с убийством Земельцевой, а также предыдущих жертв. Во всех случаях убийца был один, а вот Ерохина грохнул кто-то другой. На трупе и в доме другие следы остались.

— Ты уверен?

— Киря, я ни в чем не был так уверен. У меня ваш маньяк уже в печенках сидит. По описанию вроде все совпадает, но микрочастицы принадлежат другому человеку, следы ног иные, хотя он носит обувь того же размера. Но Земельцеву и прочих убивал некто без дефектов, а вот Ерохина — человек слегка косолапый. Он сильно стаптывает внутреннюю сторону обуви. Скорее всего, у него плоскостопие. Ходит он иначе, понимаешь? А это как почерк, у каждого свой.

— Это что же, — медленно произнес я. — У нас имитатор?

— Во-о-от! — веско сказал Жора. — Ты вдовушку уже допрашивал?

— Нет. Она же пьяная была в зюзю. А потом сразу отбыла в больницу. Нас к ней даже не пустили. Клиника крутейшая, охрана, как в Букингемском дворце. Жор, а сама она не могла его грохнуть? Чисто теоретически?

— Ну, если теоретически, то ей нужно было очень постараться. На момент вызова покойничек уже пару часов в воде пролежал, об этом его состояние говорит. Так что сама она вряд ли бы успела. И потом, она хоть дама не маленькая, но вряд ли смогла бы так раскроить ему черепушку. Ищите мужика. Следы мужчина оставил, а не баба.

— Возможно, любовник, — задумчиво произнес я, думая о своем. Сразу вспомнились слова Игоря Муроенко, что брат живет на даче у своей ненаглядной. А не Милана ли это Ренатовна?..

— О чем задумался? — с участием осведомился Жора. — Чайку хочешь?

— Нет, спасибо, — отказался я, нервно оглядываясь на выпотрошенный труп. — Я вот понять не могу, Жора. Предположим, что у вдовы хахаль есть, и он же муженька прихлопнул. Но тогда, если верить тебе и экспертизе, маньяк и хахаль — разные люди?

— Что значит — "если верить"? — обиделся Милованов. — Я тебе говорю, всех убивал один человек, а Ерохина — другой.

— А карта? Она из другой колоды?

— Это к Сереге, я не знаю. Может из другой, может, нет. Это не моей компетенции вопрос. Точно чаю не будешь?

— Не буду. Тогда что у нас получается? Мухи отдельно, а котлеты отдельно? Есть маньяк, есть кто-то еще?

— А был ли мальчик? — философски заметил Жора. — Потряси вдову, Киря, не спешите сваливать все на маньяка. Это, конечно, дело ваше, но, судя по домику, Ерохин был совсем не беден. Дамочка вполне могла от муженька избавиться, тем более, с таким криминальным хвостом. За что он сидел то?

— Воровал по крупному еще при социализме, — рассеянно ответил я. — Две ходки было. Восемь лет отсидел, попал под амнистию.

— Здорово. А что крал?

— Золото-бриллианты, — ответил я и встал. — Ладно, Жора, пойду я. Спасибо. Ты мне сильно помог.

— Нема за що, — отмахнулся Жора и шаркнул ножкой. — Обращайтесь.

* * *

Двухэтажное здание дорогой клиники, размещенной в старинном особняке, давило своим пафосом. Все здесь было чрезмерно преувеличено. Хотя я этому и не удивился. По моим сведениям, клиника на шестьдесят процентов принадлежала семье Ерохиных. Именно в ней Милана Ренатовна решила подлечить расшатанную нервную систему. С момента смерти Анатолия Ерохина прошло уже три дня, но безутешная вдова не спешила забирать тело мужа из морга. Зато адвокат семьи, пронырливый мужчинка скользкой наружности, уже подал жалобу в прокуратуру на неправомерность действий сотрудников МВД. По его заявлению, подписанному, почему то советом директоров холдинга "Ренессанс" выходило, что в милиции намерено затягивают дело и не отдают тело безвременно почившего бизнесмена. Милана Ренатовна в сваре не участвовала, от звонков уклонялась, вызовы на допрос игнорировала.

— Прошу вас, будьте с ней повежливее, — трагически попросил главный врач клиники, когда я явился с нижайшей просьбой побеседовать с Ерохиной. — Милана Ренатовна пережила сильный стресс, и до сих пор вынуждена принимать сильные успокоительные. Я буду наблюдать за вами. По первому сигналу вы уйдете, ну, вы понимаете…

Я придал лицу соответствующее скорбное выражение и торопливо закивал. Довольный врач препроводил меня не в отдельную палату, как я предполагал вначале, а на застекленную террасу внутреннего дворика, где под пальмой в большой кадке, сидела Милана Земельцева и курила. На пластиковом столике перед ней стояла недопитая чашка кофе, уж очень не вязавшаяся с успокоительными. На меня Милана посмотрела косо и скривилась, что очень не шло ее вытянутому лошадиному лицу.

— Добрый день, — вежливо поздоровался я. — Как вы себя чувствуете?

— Чего уж в нем доброго, — мрачно ответила Милана. — Вы из милиции?

— Да, моя фамилия Миронов, зовут Кирилл Андреевич. Разрешите присесть?