Танцы на быках (СИ)

— А вот этот оттенок подходит идеально, — сказала леди Дерборгиль, когда на Бранвен набросили отрез ткани цвета майского неба.

Лазурные волны скрыли девичью фигурку от плеч до пяток. Портниха носилась вокруг, делая защипы на ткани.

— А без него было бы лучше. Без платья, — мурлыкал на ухо девушке Эфриэл.

— Диадему украсим топазами, — продолжала графиня. — Дитя мое, почему ты все время краснеешь? Ты нездорова? Тогда отложим примерку. Иначе я опасаюсь, что мы не подберем цвет верно.

— Нет-нет, матушка, — поспешно ответила Бранвен. — Здесь просто очень душно.

— Душно? — графиня окинула взглядом открытые окна и велела слугам: — Принесите родниковой воды и обрызгайте пол.

— Может, признаешься честно, что это я тебя так распаляю? — продолжал нашептывать Эфриэл.

Не глядя на него, Бранвен еле заметно покачала головой.

— Лгунья!

Она улыбнулась.

— Посмотрим, как сейчас заговоришь… — Эфриэл взял Бранвен за руку.

Девушка попыталась освободиться, но хватка у духа была железная. Бранвен пришлось сдаться, чтобы матушка не заметила, как она судорожно дергает рукой из стороны в сторону. Воспользовавшись этим, Эфриэл тут же положил ее руку на свой член и сжал пальцы поверх руки Бранвен, заставляя ее скользить по его мужскому орудию от навершия до основания и обратно. Плоть его тут же запульсировала, налилась кровью и отвердела.

Бранвен задышала коротко и часто, замерев, точно цыпленок перед коршуном. Продолжая эту сладостную пытку, Эфриэл не знал, кого он мучит больше — ее или себя. Он не сдержал стона, потому что нежная ручка могла довести до экстаза любого, даже Мак Ога, бога любви.

— О, прекрати! Сейчас я сойду с ума! — вскричала Бранвен.

Графиня удивленно воззрилась на дочь.

— Нет, мама, это не тебе! Я… задумалась.

— По-моему, ты и вправду нездорова, — сказала графиня. — Не будем тебя утомлять. Прекращаем примерку, благо, время терпит. Отправляйся к себе и отдохни.

— Я хорошо себя чувствую…

— Иди и отдохни, — повторила леди Дерборгиль ласково, потрепав Бранвен по щеке. — Когда приедет лорд Освальд, ты должна сиять! Я прослежу, чтобы ты сегодня не вставала с постели.

— Не беспокойтесь, матушка, я за этим прослежу лучше вас, — пробормотал Эфриэл, наконец-то выпуская руку девушки.

— Этне, проводи миледи в ее комнату, — велела графиня и поцеловала дочь. — Зайду вечером, проведаю тебя.

В сопровождении служанки, Бранвен покорно поднялась в спальню и долго мыла руки, раз за разом натирая их мыльным корнем и споласкивая ароматической водой. Служанка заплела ей косы, уложила в постель и оставила одну. Только тогда Бранвен дала волю гневу:

— Ты что себе позволяешь?! Как смеешь так обращаться со мной? Я из Роренброков и не потерплю…

— Давай избавимся от меня — и делу конец, — подсказал Эфриэл, располагаясь в кресле.

— Мы уже говорили об этом. Нет.

— Что ж, тогда не надо мешать мне развлекаться.

— Развлекаться?! По-твоему, это называется — развлекаться? Мне до сих пор кажется, что на ладонях грязь. Фу! — она демонстративно вытерла руки об одеяло.

— Не такой брезгливой ты была там, внизу, — поддразнил Эфриэл. — Кстати, если я здесь надолго, то есть две проблемы.

— Только две? — с иронией отозвалась Бранвен.

— Пока — да. Первая. Хоть я и дух в твоем понимании, но, как ты заметила, нуждаюсь в еде. А воровать с ваших столов — это не в моих правилах. Голодно и утомительно. Поэтому придется тебе заказывать трапезу сюда, в спальню. Имей в виду, я не ем все эти ваши дамские стряпушки с кремом. Мясо, хлеб, горячая похлебка и вино — вот что меня устроит.

Бранвен сложила руки на груди, пораженная подобной наглостью.

— Вторая проблема. Когда я в нужнике, мне вовсе не хочется, чтобы кто-то залез туда и сел мне на колени. Поэтому будешь стоять перед дверями и караулить.

— Ты предлагаешь мне стоять возле… — Бранвен не верила ушам. — Пока ты там… Да как ты смеешь!

— Значит, придется пойти на крайние меры. Очень жаль.

— Что ты намерен сделать? — встревожилась Бранвен, глядя, как Эфриэл подходит к ее столу с письменными принадлежностями и выбирает перо.

Сид с преувеличенным старанием заточил перо и достал из ящика пергамент.

— Что я сделаю? — он уселся за стол и разгладил пергамент ладонью. — Я напишу письмо твоему жениху, что ты так скучала в его отсутствие, что вызвала духа для удовлетворения плотских желаний. Думаю, чтение его позабавит.

— С ума сошел! — Бранвен подскочила и выхватила у Эфриэла перо. — Конечно же, ты не сделаешь ничего подобного!

— Кто же мне запретит? — спросил сид с опасным спокойствием.

— Я не позволю!

— Значит, можно рассчитывать на мясо за обедом и спокойствие во время нужды.

— Ты наглый, мерзкий…

— Ты же не хочешь, чтобы я написал письмо любезному лорду Освальду? — небрежно спросил Эфриэл.

— Не хочу, — вынуждена была признать Бранвен. — Но и караулить тебя не стану!

— Значит, я пишу письмо.

— Нет!..

После яростных споров было решено привязывать на ручку снаружи ленточку, о чем были оповещены все обитатели замка. Ленточка означала, что домик уединения (именно так деликатно в Роренброке называли отхожее место) занят леди Бранвен, и беспокоить ее никто не осмеливался.