Танцы на быках

Тут же послали за сэром Освальдом, и он явился. Он только что приехал с охоты, богатый костюм насквозь пропылился, а светлые волосы стали темными, пропитавшись потом. Пока Бранвен говорила обличительную речь, лицо сэра Освальда становилось все более усталым.

- Зачем ты это сделала? - спросил он у Адончии, не выказывая ни возмущения, ни гнева.

- Я нечаянно, благородный гранголо Освальдо, - ответила служанка, приседая в поклоне и смиренно складывая руки под передником. - Благородная пейнета не могла и минуты посидеть спокойно, она дернулась и совершенно случайно я уколола ее.

- Ты лжешь! - вскричала Бранвен, до самого сердца возмущенная таким лицемерием. - Ты сделала это нарочно!

Лорд Освальд перевел страдающий взгляд на жену, и Бранвен осеклась.

- Миледи, - мягко сказал ее муж, - чем поднимать ссору на пустом месте, не лучше ли посидеть спокойно, пока служанки занимаются вашими волосами? Недовольны этой, пусть вас причешет другая. С вашего позволения, я пойду. Хотелось бы помыться и отдохнуть.

Он раскланялся и удалился, а Бранвен так и осталась стоять столбом, униженная и несчастная. Адончия поклонилась ей с преувеличенной вежливостью и выплыла из шатра, как лодка под парусами во время попутного ветра. Вслед за ней поспешили и ее товарки, вполголоса пересмеиваясь на своем щебечущем языке.

Двигаясь, как деревянная, Бранвен подошла к постели и упала ничком, зарывшись лицом в подушку. Эфриэл, выждав немного, потряс ее за плечо, проверяя, живая ли и не потеряла ли сознания.

- Я же говорил, чтобы ты не поднимала шума, - сказал он.

- Это немыслимо, - ответила она глухо, в подушку. - Я опозорена и унижена служанкой!

- Ты еще такое дитя, - вздохнул Эфриэл, вытягиваясь рядом с ней.

Они уже привыкли делить постель на двоих. И если раньше Бранвен просыпалась от любого случайного прикосновения, то теперь это стало таким же привычным и незаметным, как дыхание. Вот и теперь ее мысли занимала мерзкая Адончия, а не голый призрак, расположившийся в ее постели.

- Я не переживу этого позора, - сказала она.

- Переживешь. И впредь будешь умнее.

Бранвен приподнялась, подозрительно глядя на сида:

- Ты что-то знаешь?

- Скажем, так, - было видно, что Эфриэлу признание дается нелегко, и он колеблется. - Есть вещи, на которые супруге благородного господина лучше закрывать глаза...

- Ты хочешь сказать, эта девка - любовница моего мужа?! - Бранвен села так резко, что чуть не сбросила сида на пол.

- Ну, может она просто охраняет его по ночам, как верная сука.

- Она ночует в его шатре?!

- Клянусь всеми травами Айрмед! Неужели ты так наивна, маленькая гусыня? Об этом знают все, кроме тебя.

- И ты знал? - силы вдруг оставили Бранвен. - И ничего не сказал мне?

Она посмотрела с такой болью, что Эфриэл показался себе последней скотиной.

- Не надо принимать это близко к сердцу, дитя, - сказал он ворчливо. - Подумаешь, твой супруг завел грелку в постель.

Бранвен вскочила и забегала по шатру.

- Для тебя это ничего не значит, - запальчиво сказала она. - Но для меня нарушение супружеской верности - подобно смерти!

- Да брось, никто еще от этого не умирал. К тому же, ты сама хотела провернуть нечто подобное.

- Я?!

- Ты же обещала мне вторую ночь. Забыла? Или обманула меня?

Бранвен в отчаянии заломила руки:

- Как можно сравнивать! С тобой все совсем по-другому. Ты не человек, и помочь тебе - мой долг. Тут нет места чувствам! А то, что лорд Освальд привечает эту... эту...- она топнула. - Но я заставлю его вспомнить о священных узах! Он клялся мне ярким пламенем!

- Да-да. И задрожит от страха, едва ты об этом напомнишь, -  Эфриэл покачал головой. Его глубоко уязвили слова Бранвен о долге и отсутствии чувств, но он старался выглядеть невозмутимым. До чего легко женщины умеют оправдываться: я, мол, изменю мужу, но это ничего не значит, это мой долг и ла-ла-ла. А вот муж, который честно завел любовницу, должен гореть на костре в преисподней. Все же, он решил дать ей совет:  - Не делай глупостей, гусыня. Просто представь, что ты ничего не знаешь, и веди себя спокойно.

- Разве такое возможно?!

- Только все испортишь, - сказал сид, но уже понял, что легче остановить дождь, чем эту девицу. При всей своей мягкости она умудрялась быть упрямой, как сто ослов.

В этот же вечер Адончия не явилась в шатер, чтобы приготовить госпожу ко сну.

- Где ваша подруга? - спросила Бранвен, глядя на Тонию и Чикиту с неприязнью.

- Она занята, благородная пейнета, - ответила Чикита, доставая из кофра ночную рубашку и чепец.

- И чем это она занята? - потребовала Бранвен ответа. - Где она сейчас?

Служанки переглянулись, и Тония фыркнула. Этого оказалось достаточно, чтобы Бранвен бросилась в бой.

- Она у моего мужа, не так ли, змеищи? - спросила нежная леди и выбежала вон с проворством, которого от нее трудно было ожидать. Вслед ей неслись вопли служанок, а Эфриэла сдернула с постели колдовская сила и поволокла за той, к которой он был привязан невидимыми цепями заклинания.