Танцы на стёклах

— Лжешь! По глазам вижу! ЛЖЕШЬ!

— И с друзьями, — сквозь зубы признаюсь я, вспоминая прекрасный вечер. — Среди них был мой лучший друг, поэтому все…

— ЧТО?! Ты разгуливала в таком виде рядом с парнями? Ремня захотела?! — я заледенела от ужаса, пока отчим краснел от ярости. Боже.

Да, в четырнадцать-шестнадцать я была далеко не таким ангелом, как сейчас. Скорее, диким ангелом.

— Эд, оставь ее в покое…

Ноздри отчима раздулись, он расправил плечи, заставляя меня всю сжаться от испуга.

— С тобой разговор будет отдельный, — обратился он к матери, и мне стало страшно за нее. — Что касается тебя, Мелания — никаких мальчиков и свиданий. Ты посмотри на себя, — он пренебрежительно скривил губы. — С тем же успехом могла бы в трусах выйти!

Я не выдерживаю, огибаю родителей и несусь в свою комнату, едва сдерживая слезы. Погуляла, блин. В такие моменты сразу вспоминаю о настоящем папе, и тоска по нему становится почти невыносимой.

Я не хотела называть Эдварда отцом, но он хотел. Поэтому, ему не потребовалось много времени, чтобы заставить меня выполнять его приказ.

Эдвард не давал мне спокойно дышать. В его понимании, я должна была только учиться, прибираться в доме и заниматься спортом. Прогулки по выходным и только с девочками. Он, конечно, иногда извинялся, прикрывая свои слова тем, что он строг со мной «ради моего же блага».

Но… все это давило на меня, я не чувствовала себя счастливым и свободным ребенком.

Внутри я была другой. Не такой, какой нужно быть перед семьей и обществом. Я чувствовала в себе необузданную бурю и желание совершать безумные поступки, но их всегда пресекали. К счастью, некоторые мне все же удавались.

Поэтому я не осуждаю Эйприл. Я понимаю, что она бегает по мужикам, в надежде почувствовать себя любимой. Не то, чтобы я была в подростковом возрасте такой же, но вокруг меня всегда было много мальчиков.

Томас и Кит были моими лучшими друзьями, и постоянно боролись друг с другом за меня.

— Придешь сегодня? — набрала телефон друга, закрывая дверь в свою комнату.

— Опять через окно?

— Да, ты же не собираешься знакомиться с моим отчимом.

— А что мне за это будет?

— Придёшь и узнаешь, — игриво прошептала в трубку я, расстегивая шорты, чтобы переодеться.

Я не собиралась спать со своим другом, но любила иногда… пофлиртовать. Поиграть. Возбудить. И убежать.

Такой я была до тех пор, пока давление отчима окончательно не превратило меня в серую мышь.

— Все в порядке? — слышу голос Беатрис, который пробуждает меня от неприятных образов. Хотя почему-то на моем лице замирает улыбка.

Я немного скучаю по той Мэл, которой я, возможно, на самом деле являюсь. Но без свободы воли потерять себя слишком легко.

— Да, уже готова, — выхожу в своих джинсах и неприметной кофте, вновь завязывая волосы в тугой узел.

— И кстати: почему ты никогда не распускаешь волосы? В компании нет такого правила. Ты же в курсе, что волосам иногда нужно отдыхать от резинок? — киваю, спеша за Беатрис к кассе. Мы заходим еще в несколько магазинов и выходим оттуда с покупками, проводим время в уютном кафе с видом на цветущие декоративные яблони в центральном парке.