Танцы на стёклах

Девушка поворачивается, растерянно наблюдая, как я снимаю брюки. Хорошенькая, а я возбужден, но не хочу ее. Что со мной происходит, черт возьми?

— Вы уверены? — ее голос звучит неуверенно, взгляд прикован к моей эрекции. Она улыбается смелее и делает шаг. Брезгливо кривлю губы в усмешке.

— Абсолютно, — бесстрастно бросаю я. Снимаю брюки вслед за рубашкой и, поворачиваясь к гостье голым задом, иду в душ.

Ночь выдается не из легких. Сначала я не могу уснуть, и долго курю на террасе, лежа в джакузи и глядя на звездное небо над Парижем, думая… да ни черта и ни о чем не думая. Голова пустая, и я тупо напиваюсь один в огромном номере, вместо того, чтобы трахать свой подарок, так заботливо отправленный мне Беатрис. Как у нее хватает терпения работать со мной? Хотя вопрос в цене. До скрежета сжимаю зубы. Вопрос всегда в цене. С любой женщиной.

Кроме Мелании.

Закрывая глаза, вспоминаю ее ошарашено бледное лицо, когда она видит меня, восседающего на почетном месте в конференц-зале. Представляю, как дрогнул ее мир, когда я снова появился. Но я и не исчезал. Никогда не забывал о ее маленьком долге. Моем обещании… Я принц, я просто так не бросаюсь словами на ветер.

После половины бутылки виски, удается вырубиться, но сон не приносит облегчения. Обрывочные тревожные видения, в которых я слышу тихий плачь матери, и ее приглушенные рыдания, а потом вдруг ее нежный голос что-то произносит с любовью и горечью, ее руки треплют мои волосы. Через мгновение она уже смеется, и все во мне замирает от восторга, детского и непосредственного. Ее смех — редкость, как драгоценности, которыми торгует моя компания. Мне кажется я зову ее во сне, чувствуя себя слабым, беззащитным, потерянным. Никто не знает, отец наказал бы меня за слабость, но я плакал, когда она исчезла, и так сильно звал ее, особенно в минуты, когда терпеть издевательства первой жены отца становилось невмоготу, невыносимо… Я научился терпеть боль в одиночку. Сжимая зубы и ненавидя их всех. Ненависть — это то чувство, которое способно разрушить, но только оно способно спасти. Никакая не любовь. Если бы это было так, то мать приняла бы предложение отца и сняла с меня клеймо ублюдка, осталась бы, чтобы защищать своего сына, как должна была сделать любая нормальная мать.

Утренний контрастный душ и легкая разминка на террасе, не помогают избавиться от тяжести в мышцах. Мне необходима полноценная выматывающая тренировка. Я должен чувствовать себя в тонусе, иначе теряю уверенность в собственных силах. В Нью-Йорке у меня есть личный тренер и мастер по восточным единоборствам. Чтобы голова была в порядке, тело тоже должно работать. Это правило, которое работает безотказно.

Надеваю спортивные штаны и футболку, беру из бара бутылку воды и направляюсь вниз. Еще слишком рано, чтобы столкнуться с другими посетителями отеля, иначе я бы воспользовался тренажерами в моих апартаментах, но там нет бассейна, а я собираюсь поплавать.

Спортзал находится напротив спа-центра, куда я тоже собираюсь заглянуть, чтобы после тренировки побаловать себя турецкой баней. Между ними возвышается огромный бассейн, с направленными в него струями. В полумраке с неоновой подсветкой он оказывает лечебное действие на мои расшатанные нервы. Журчание воды успокаивает, и я на пару минут зависаю возле бортика, любуясь голубой прозрачной водой. Наверное, все-таки стоит начать с бассейна. Снимаю одежду прямо здесь, хотя где-то должны быть шкафчики с принадлежностями. Не вижу смысла искать. Обслуживающий персонал спит, других гостей нет. Ступаю босыми ногами на мраморный пол с геометрическим рисунком, ощущая приятную прохладу. Через пару секунд я уже прыгаю в бассейн с громким всплеском, который эхом раздается в пустом помещении.

Ныряю, проплывая под водой от одного бортика к другому. Работает вся группа мышц. Причем, без особого напряжения и усилий. Бассейн куда приятнее силовой тренировки в зале, но я не позволяю себе расслабляться часто.

Выныриваю в неудачном месте, вместо глотка кислорода получаю струю воды, которая льется на меня сверху. Отплевываясь, отплываю в сторону. Хватаясь за бортик, вытираю лицо свободной рукой и выравниваю дыхание. Но поднимая голову, снова чувствую резкое кислородное голодание. Из дверей спа-центра выходит Мелания Йонсен в белом купальнике и с полотенцем в руках. В сланцах и шапочке. Она собирается искупаться, и, судя по всему, встала еще раньше меня. Амир доложил, что она и Николя быстро разошлись по номерам после моего ухода. Однако вид ее голых ног, легкомысленно выставленных на потеху всем желающим, все еще красной тряпкой маячит перед моим мысленным взором. Видимо, не только я являюсь ранней пташкой. Или у нас обоих была тяжелая бессонная ночь, и мы оказались здесь по одной причине.

— Это судьба, Лана. Мы все время встречаемся, — произношу я, и, вскинув голову, она видит меня и слышит мой голос, который раскатистым эхом отражается от стен. Жутко даже мне.

Мелания замирает, испуганно вздрагивая всем телом. Это забавно, но она даже подпрыгнула от неожиданности.