Танцы на «точке»

Сборы компании Петровича длились довольно долго. Пока их всех будили, пока они торопливо и со сна неловко одевались и пили кофе, прошло часа полтора. Капитан Коля заметно нервничал, бормотал, что начальство ждет их и ему лично за задержку достанется по шее, но на страдающую похмельным синдромом компанию Петровича эти слова не производили никакого впечатления. В конце концов они все пятеро все-таки погрузились в милицейскую «Волгу» и поехали в управление.

Там Юльку опять оставили ждать в коридоре, а Петровича и его братву завели в кабинет майора Паницкого. Юлька опять нервничала, сидя на жесткой деревянной лавке в коридоре управления, напряженно и с тревогой думала, что такого ухитрились придумать менты, почему они опять вызвали на допрос всю компанию, хотя вчера почти открытым текстом признались ей, что никаких прямых улик против них у милиции нет.

Как и в прошлый раз, допрос продолжался больше двух часов, и, когда команду Петровича наконец выпустили из кабинета, вид у всех был измученный и усталый. Они прошли мимо Юльки, даже не глянув на нее, направились к выходу, а возникший на пороге кабинета майор Паницкий проговорил им вслед:

– Учтите, что вы все все равно у нас под наблюдением! И подписка о невыезде с вас не снята!

После этого он кивнул Юльке, приглашая ее войти в кабинет.

Внутри его было сизо от табачного дыма, как и в прошлый раз. У зарешеченного окна стоял и смотрел наружу, попыхивая сигаретой, высокий и очень крепкий на вид мужчина, достаточно в возрасте, если судить по ежику седых, коротко стриженных волос. Когда же он обернулся, Юлька увидела изрезанное ранними морщинами худощавое, со впалыми щеками лицо и холодные, стального серого цвета глаза, глядящие пристально прямо на нее.

– Эта, что ли, банду так натаскала, что мы битых два часа из них ни слова выжать не могли? – Голос седого мужчины был хрипловатым, сухим и безразлично-холодным, как и его глаза.

– Так точно! – ответил майор Паницкий, и по тону его ответа чувствовалось, что незнакомый Юльке новый персонаж был солидным начальником.

– Зато она согласилась с нами сотрудничать, товарищ полковник. При условии сохранения свободы, конечно, – осмелился вставить реплику капитан Коля.

– Да уж! – саркастически заметил полковник.

Он кивнул Юльке на стул возле.

– Итак, – заговорил полковник. – Как я понял, вы намерены и дальше выгораживать банду Губина, не так ли?

– Я просто не хочу сесть вместе с ними, вот и все! – сказала Юлька.

– Ладно! – сказал полковник. – А вы достаточно адекватно оцениваете свое положение?

Юлька пожала плечами.

– Как могу, так и оцениваю, – сказала она.

– Хорошо! – полковник кивнул. – Допустим. Вы знаете, что мы на сто процентов уверены, что Петрович и его люди регулярно в течение нескольких лет угоняли автомашины, разбирали их на запчасти и перепродавали. Мы на сто процентов убеждены, что именно Губин и его компания убили прямо на улице певицу Марину Дягилеву. Да, улики против них у нас недостаточны без ваших показаний, которые в данном случае решают все. Вам это хорошо известно, так?

Юлька, немного поколебавшись, подтвердила, хотя у нее от тревоги сосало под ложечкой. Она никак не могла понять, куда это клонит ментовский полковник.

– А известно ли вам, что между вами и бандой Губина есть одна существенная разница?

– Да? – переспросила Юлька. – И какая же?

– А вот какая! У Петровича есть крыша в среде людей сильных мира сего, крыша, которая в случае чего и поможет, и покроет, и защитит от правоохранительных органов – до известных пределов, конечно. Да, у него есть такая крыша. А у вас ее нет. И если Губина мы не можем посадить за решетку без того, чтобы сверху на нас кто-нибудь не вякнул, то вас мы упрячем в СИЗО в один миг, никто и не почешется!

– Никто? – переспросила Юлька с деланой беспечностью. – А прокурор? А судья, что выдает санкции на арест?

– А-а, судья! – Полковник презрительно засмеялся. – Все санкции на аресты, если хотите знать, и прежде от прокурора, и теперь от судей мы берем задним числом и без особых проблем. И санкцию на арест какой-нибудь мелкой шлюхи мы получим всегда, будьте уверены! И Петрович, узнав, что такой ценой может купить свою свободу, запросто от вас отречется и выручать не захочет. И все, что он натворил, мы навесим на вас и заставим сидеть за его дела.

– Ну да! – сказала Юлька. – Вы обвините меня в том, что я угоняла автомашины и убила Марину Дягилеву.

Полковник смотрел на нее ошалело, потом засмеялся.

– Ну, зачем же сразу в убийстве! – вальяжно сказал он. – Мы обвиним вас в лжесвидетельстве в пользу бандитов. А так как преступления, им вменяемые, очень серьезны, срок у вас выйдет немаленький.

– Очень мило! – сказала Юлька. – Только чтобы обвинить меня в лжесвидетельстве, нужно сначала доказать вину Петровича и его банды. А с этим-то, как я поняла, главная проблема.

Полковник опять вытаращил на нее глаза. Юлька сидела с невинным видом, будто она здесь ни при чем.

– Я же говорю, товарищ полковник, – сказал майор Паницкий. – Ничем ее не зацепишь, скользкая, как змея.

Змея – это выражение задело Юльку.