Танцы теней (СИ)

Воспоминания, события, память, сны, сама жизнь… всё становится таким призрачным и разлетается на осколки. Но это закономерно. Разрушения неизбежны. Только кажется, что со мной это происходит слишком часто. Как будто нет времени ждать. Пора, пора, пора… сгореть и рассыпаться в пепел, дать свет, тепло и стать ветром, самой силой.

Глубокая осень. Самайн. Кружатся в хороводе краски — чёрное и красное, тёмно-синее и оранжевое. Тыквы, листья, небо, ночь. Всюду рыжее пламя. Деревья будто объяты им. Исступлённо, от сполоха к сполоху, конвульсивно мечутся тени. Краски вспыхивают, чтобы завтра поблекнуть до весны, оставив после себя лишь бледных призраков, которые ещё месяц будут напоминать об ушедшем времени и закрытых за спиной вратах.

Гул пламени, шорох ветра и тихий перезвон, сплетаются в единое целое, призывая самые тёмные тени покинуть свои укрытия, заставляя танцевать.

— Ты должна вернуться, ты должна… — нашёптывают они, вторя тихой запредельной мелодии. Я слышала это, но где и когда уже не вспомню. Быть может, она звучала в далёких давно позабытых снах или одной из тех позабытых жизней. Возможно всё, истина же скрыта за тонкой завесой грёз.

Загадочная фигура в тёмном плаще, преследует неотступно, словно тень. Самый близкий незнакомец. И я точно знаю — он не человек. Когда-то он был другим, но ныне проклят за то, что пошёл против воли своего же народа.

— Вот тот, кто станет твоим мужем, — звучит издёвкой, и сквозь пламя костра я вижу его бледный лик, будто освещенный луной.

Столько боли в его взгляде, скрытом за тонким, но прочным льдом смертельного заклятия. От этого ли потемнели зелёные глаза? Безумный чародей, отважный воин. Он изменился, но не предал. Прошёл через ад перерождения в нечто чужое, мёртвое, лишённое жизни.

Но я чувствую, искра внутри ещё теплится. Тонкие обескровленные губы шепчут невероятное:

— Я не могу противиться приказу, прости.

Он протягивает ко мне руки, и я чувствую эти ледяные объятия. Мне больно, но не физически — ранит само осознание, и слёзы текут по щекам почти непрерывно.

— Скажи, как спасти тебя?

— Пути назад нет.

— Освободить?

— Ты не понимаешь…

— Я не смирюсь.

— Я должен был стать твоим мужем.

Киваю, потому что знаю продолжение. Помню. И позабыть не сумею. Он помог мне бежать, а потому наказан. Мой бедный зеленоглазый чародей. Теперь он один из немёртвых.

И мне почудился в ветре лай псов и дрожь земли.

— Я не отдам тебя никому. Мёртвого или живого. Потому что не забываю сделанного для меня и не оставляю долгов.

Рассечь его ладонь, полоснуть свою — на это уходят считанные мгновения. Чёрная ледяная кровь смешивается с алой горячей. Жжёт. Но и ему приходится несладко. Часть высвобожденной силы жадно впивается в его суть, причиняя боль, которой нет равных.

Нет, я не собираюсь привязывать его к себе, обрекать на новые обязательства. Я отпускаю. Связи рвутся, стремительно крошится смертельный лёд. Зелёное пламя глаз ярко вспыхивает в последний раз.

— Зачем?..

— Ты заслужил свободу, — отвечаю я, хотя мой ответ уже не имеет значения. Легкокрылая тень взмывает птицей к ночным небесам. Ещё одна тень.

Мир рушится, меняется, но высшей степенью милосердия по-прежнему остаётся свобода. И я дарю то, чего сама не имею. Есть ли в этой иронии смысл? В ту ночь я его не искала. Я уходила прочь, оставляя за собой закрытые врата и призраков прошлого.

А где-то там взвыли псы, учуявшие запах крови…

Рабочий день подходил к своему завершению. И вопреки предостережениям и собственному волнению, за последние несколько часов не происходило ничего такого, что могло бы предвещать беду. Тени вели себя вполне спокойно и в книжную лавочку не наведывались странные посетители; даже за кофе, я, как и раньше, ходила сама. Но отчего-то нехорошие предчувствия, одолевавшие меня с самого утра, по-прежнему тревожили своим присутствием. Ночное явление Габриэля и неожиданно пришедшее во сне воспоминание, внесли своё лепту.

К слову, сам Габриэль вёл себя, так же как обычно. Лишь раз он заметил моё внимание и поинтересовался, хотела ли я от него что-то. Я не ответила, отрицательно покачав головой. Всё, чего мне хотелось, это чтобы ему не пришлось прибегать к крайним мерам и жертвовать собой. Лишних вопросов я ему больше задавать не буду.

Закрыв лавочку, мы вместе вышли на улицу. Воздух пропитанный зимней свежестью звенел тревогой. Зверь стал чётче и, выдвинувшись из моей тени, оскалил клыки. Габриэль будто тоже почувствовал неладное и даже сбился с шага, настораживаясь. Ощутив чей-то пристальный взгляд, я обернулась, но никого не увидела. Мы были во дворе совершенно одни и только где-то вдалеке слышался чей-то приглушённый голос.

— Идёмте, — окликнул меня мужчина.

Только вдруг оказалось, что спешить некуда — машина не завелась.

— Автобусы ещё ходят… — попыталась напомнить я, но замолкла под тяжёлым потемневшим взглядом.