Танцы в формалине

Он снова поцеловал Эмиля в губы и только теперь понял, что хочет продолжения.

Прямо сейчас.

* * *

Денис вошел в класс.

Мадлен сидела там, на своем месте, все еще без одежды.

– Оу, ты пришел! Дениска…

– Я только на минуту, Мадлен.

– Минуту? Ах, я думала, что ты способен на большее!

– Нет, ты не поняла! Прости, Мадлен, но я пришел не к тебе.

– Нет?

– Ева и Серафима замерзли. Я хочу принести им горячих напитков. И чего-нибудь поесть. И тебе я бы посоветовал одеться. Холодно. Не обижайся, Мадлен, но к тебе… вряд ли кто-то придет…

– Почему же?.. Уже пришел…

Денис, стараясь не обращать внимание на заигрывания Мадлен, рванулся к своему рюкзаку. Там он нашел свой термос. Потом он обнаружил сумку Серафимы. Нужно взять еще один термос и контейнеры с едой.

Мадлен тем временем пересекла комнату, прижала спиной дверь в кабинет и легкой походкой направилась к Денису.

– Мадлен… я же сказал…

А потом… он почувствовал на себе ее руки.

Она прижалась к нему сзади всем телом и обняла его руками, обхватив за грудь. Ее пальцы потянулись вниз и отстегнули ремень его джинс и верхнюю пуговицу.

– Не надо, Мадлен… прошу! Что ты делаешь? Мне нужно идти! Меня ждут!

– Подождут…

Вжик!

Мадлен расстегнула ширинку на его джинсах.

– Мадлен…

– Если бы ты хотел убежать от меня, то давно бы это уже сделал.

Денис продолжал стоять и сжимать в руках термос.

Лоб покрылся потом.

А потом… Мадлен резким движением стянула с него джинсы вместе с трусами до самых щиколоток.

– А говоришь, что ничего не хотел…

Она села на колени, на куртки, расстеленные у ног Дениса. И ее пальцы скользнули по его ягодицам к паху.

– Мадлен…

– Денис. Не прикидывайся дурачком. Мы же оба… все прекрасно понимаем… мы с тобой – два взрослых человека, и мы оба хотим это получить… верно?..

– Я должен… идти…

Он почувствовал, как ее пальцы сжали его гениталии.

– И что будет дальше? Ты вернешься к этим клушам? И что потом? Разве они сделают для тебя то, что сделаю я?

Она заставила его развернуться к ней лицом.

Он опустил взгляд вниз – Мадлен довольно улыбнулась, приоткрыла рот и плотно прильнула к его телу.

* * *

Леся шла по коридору и прокручивала в голове весь разговор с Климом, который она заготовила заранее.

Она нашла в себе добрые и мягкие слова, чтобы поделиться с ним о своих чувствах и дать ему понять, что сейчас не готова быть вместе с ним и начинать интимные отношения.

Она очень любит его, но просит повременить до лучшего момента. Эта вечеринка – не то обстоятельство, при котором она будет чувствовать себя спокойно и полностью расслабленной.

Сердце бешено стучало – она переживала за его реакцию. Он же обидится… но если он ее любит – все поймет, так?

Это просто ее заморочки… ее тараканы в голове… ее личные переживания…

Пока что она с ними не в силах справиться.

Леся верит, что Клим ей поможет во всем. Вместе… они со всем справятся!

Подойдя к двери кабинета, за которой ее должен ждать Клим, так решительно настроенный на занятие любовью с ней, она услышала странные звуки.

Дверь была слегка приоткрыта.

Леся осторожно сделала щелочку чуть шире, чтобы заглянуть внутрь.

Лучше бы она этого не делала…

Леся увидела Эмиля… голый Эмиль сидел на столе, свесив ноги. На полу на коленях сидел Клим… ее Клим, тоже голый. И голова Клима ритмично покачивалась между бедер Эмиля…

Все смешалось.

Мысли спутались.

«Это правда» – крутилось у нее в голове.

Ее нижняя челюсть затряслась. К глазам подкатили слезы.

И дело было вовсе не в том, что она увидела…

Нет…

Она поняла самое страшное: они не смогут быть вместе.

Уже никогда.

Прикрыв за собой дверь, Леся спешной походкой направилась в туалет. Там ее будет ждать Белла. Сейчас ей нужно кому-то выплакаться.

* * *

– Что-то Дениса долго нет, – я подперла подбородок кулаками.

– Надеюсь, Мадлен его не обворожила.

Ева звонко посмеялась. Мне и самой стало весело от такой мысли.

Скорее всего он просто не может найти контейнер с картошкой и сосисками, который принесла Серафима.

– Можно спросить? – решилась я.

– Да, Серафима, конечно.

– Это очень неудобно, но я бы… хотела просто понять.

Ева промолчала, давая мне возможность продолжить.

– Почему ты рисовала те картинки? Я имею в виду…

– Девушек?

– М-м… да… черт! Мне очень неудобно! Не надо было спрашивать!

– Все в порядке. Не переживай. Тебе я отвечу.

Эта последняя фраза плотно засела в моей голове: «Тебе я отвечу». Ева доверяет мне. И я не хочу подвести ее доверие.

– Ты вовсе не должна, если не…

Но она меня уже не слушала, а говорила сама:

– Это красиво.

Я заткнулась.

Мне послышалось?

– Прости? Я просто…

– Да, Серафима. Это, наверное, прозвучит очень глупо и нелепо! Просто…

– Красиво?

– Да. Я считаю, что в этом есть своя… эстетика…

Я старалась мыслить категориями Евы. Для нее в женском самоудовлетворении не было ничего постыдного или грязного. Она считала это… красивым.

И не просто красивым, а эстетически красивым!

– Надо же… я как-то не задумывалась об этом, если честно.

Ева не ответила.

– И давно ты их рисуешь?

– С семнадцати лет.

– Правда?

– И ты сама…

– Нет! Нет! Во всяком случае… не так часто, как ты могла обо мне подумать!

– Ой! Ева, прости! Прости меня! Я не хотела! Очень неловко вышло!