Танцы в лабиринте

А если он все-таки шмотками торговал? Может, он челноком был. Да и вообще, что мне его связи дают? Если он связник шпионский и… в связи с этим обстоятельством безвременно и усоп, ни фига мне его связи торговые не дают. Ну выясню я, что торговал он курами замороженными или, к примеру, мануфактурой… и что? Ну, допустим, были у парня деньги. Ну и что? Нет… По всей логике вещей, со шпионскими запутками ранняя его кончина связана. Связана… А эта самая Элис, которая из морской пехоты, тоже с ним связана. И притащила нас в его дом именно она.

А что? Чтобы самой не светиться, передала через парня посылочку (может, он и не знал вовсе, что в ней), использовала его втемную, а потом сама же и грохнула, концы обрубила.

И инсценировала ограбление. Благо, что парень крутился на чем-то, и, значит, могли на него злодеи наехать. Так менты думать и должны.

И еще нас туда же носом и сунула. Ой, дескать, мазе моя родная! Терибел какой! А? Возможно… А Гурский и слюни распустил. Подружку ейную ему, видите ли, искать нужно.

А кто сказал, что Жаклин эта самая вообще там должна была быть? Сама же Элис и сказала. Мы сейчас бросимся Жаклин искать, Элис у нас как бы за спиной уже окажется, в тени. А Джеки сама в понедельник и объявится. Может, она трахается где-нибудь за городом, на даче. А может, и здесь, на квартире какой-нибудь бултыхается. Выходные же. А потом Элис на нее глаза и вытаращит: «А куда же ты девалась? Мы же с тобой у Славы встретиться договаривались. Разве нет? Не договаривались? Неужели я перепутала? На-адо же…»

А зачем она нас к Славе потащила? А… а затем, чтобы свидетели были, что она в доме-то этом была, отсюда и пальчики ее там поналяпаны, но уже… после того, как. Менты же у нас тоже не самые глупые на свете, головные мозги имеют. Соседи что-нибудь брякнут, то-се… дескать, бывали тут иностранные девушки, уж студентки, не студентки не знаем, но бывали. Одну вроде Алиса звали, или уж как там их, нерусских, зовут…

А может, она и обронила там что-нибудь непозволительное, и ей забрать это «что-нибудь» непременно нужно было. Я же, пока в комнате осматривался, не видел, чего она там делала. А Гурский и вовсе за ней не смотрел небось. А могла, наоборот, что-нибудь подбросить. Черт ее знает".

Петр переехал Карповку и покатил по Чкаловскому проспекту в сторону своего дома.

«Короче, нет тут, скорее всего, никакой связи с моим конкретным делом. А все эти шпионские страсти не по моей части проходят. И нечего мне в них соваться. Хорошо еще, кавторанг мои пальцы вместе со своими собственными с аппаратуры этой шпионской стер. Возьмут его наши доблестные органы, пусть сами с ним и разбираются, а меня там не было. Знать ничего не знаю. И все. И Гурскому нужно сказать, чтобы возле Элис этой не отирался. От греха подальше».

Запиликала трубка сотового телефона. Петр взял ее с «торпеды» и нажал на кнопку:

— Алло, слушаю, Волков…

— Есть контакт, Петр Сергеич.

— Ага!.. — Волков хищно оскалился. — Лешенька, родной, только ты их на выходе бери. Чтобы они с добром уже были, упакованные. А то нам их не прищемить будет. Не в ментовку же их волочить.

— Что ж мы, не понимаем?..

— Все, дорогой, лечу, сейчас буду. Отбой. — Петр сунул трубку в карман и проскочил перекресток на желтый свет светофора.

«Опаньки! Вот это дело… Стрельнуло все-таки! Ну какой же я умный, Господи! Ну просто сам на себя не нарадуюсь».

Подъехав по адресу, Волков прижался к поребрику и остановил машину. Он увидел, как знакомый «мерседес», микроавтобус с затененными стеклами, задним ходом въехал в подворотню.

Петр вышел из своего автомобиля и заглянул во двор.

Фургон остановился точно напротив конкретной парадной, боковая дверь его легко съехала назад. Одновременно с этим распахнулась дверь парадной, и из нее очень быстро, почти бегом, вышли два неброско одетых рослых и крепких мужика. Между ними на заплетающихся ногах болтался парень со спортивной сумкой в руках, которого они быстро затолкали в автобус и исчезли там сами. Следом из парадной появились еще двое, практически несущие на себе третьего, очень крупного, чьи ноги волочились по асфальту. Эта троица в мгновение ока загрузилась в автомобиль, и через несколько секунд «мерседес» уже выезжал со двора.

Волков вернулся в машину, завел двигатель и тоже тронулся с места.

«Хоп, муха! — сказал он сам себе. — Теперь разберемся».

«Мерседес», грузно переваливаясь на колдобинах заросшей лесной дороги, мягко урчал мощным мотором. Наконец он остановился. Боковая дверь скользнула назад, из нее ьышел небольшого роста, но очень широкий в плечах мужчина и неторопливо осмотрелся вокруг. Обернувшись, он сказал куда-то в глубь салона:

— Ну что… Давай, выводи, — и пошел через кусты к небольшой полянке.