Танцы в лабиринте

- Слушай, - улыбнулся вдруг Адашев-Гурский, - а представляешь себе, если Джеки в записке номер квартиры напутала?

- Ну так что ж...- развел руки Герман. - Тогда, значит, промашка вышла. Тоже бывает.

- И он вообще совершенно посторонний человек...

- Не думай об этом. Леня, пошли.

- А вы, Саша, здесь что - работали? - Ве-ня налил себе немного водки.

- Ниггерил. Лет десять назад. Мне во Францию съездить нужно было, а денег ни копейки. Ну, Федор меня и взял "негром". На сезон. С весны по осень. Поребрики лить, памятники ставить, оградки, то-се... Он уже тогда тут бригадиром был, еще при Палыче.

- А Палыч - это кто?

- Владимир Палыч? Ну... Он личность легендарная. Маузер. Он здесь ворон из маузера отстреливал. Это вот все было его хозяйство. Потом передел начался, он погиб. Очень мощная была личность.

- Саша, а... - смущенно взглянула на Гурского Элис. - Здесь туалет - где?

- Туалет? Не хотелось бы говорить банальности, но... здесь туалет везде. Найди кустики какие-нибудь. Или вон, между могилок. Элис тихонько вышла из вагончика. Адашев-Гурский достал сигарету, закурил и задумался.

В вагончик вернулся Герман.

- Что-то ты быстро, - взглянул на него Адашев.

- Леня там его запирает.

- Ну?

- Конечно, никакой он не "левый". У меня и сомнений-то на этот счет не было. Мы его к яме подвели, он в нее заглянул, а там вода на дне. У него ноги и подкосились. Но молчит. Я его туда скинул, а Леня засыпать стал. Ну, тут его и прорвало. "Не губите, - скулит. - Я не при чем. Они у меня комнату снимали". Приехали, мол, в четверг вечером, поздно, с лялькой какой-то. Переночевали и утром рано уехали. А ему, мол, если кому про них скажет, яйца обещали отрезать. Ну, он и запирался перед нами до последнего предела. Я ему, конечно, приложил раза по почкам, чтоб наперед дурку гнать неповадно было. Сказал, мол, не верю, что больше ничего не знает. Но он, когда я ему из ямы выползти позволил, в ногах валялся, клялся, что правду говорит. Я ему еще час времени дал на раздумье. Сказал, что потом закопаю, если не расколется. Он вроде поверил. Герман налил себе водки и выпил. В вагончик вслед за Леней вошел крепкий, широкоплечий, русоволосый молодой мужчина.

- Здорово, - протянул он руку Гурскому и взглянул на Леню. - Кто это у вас там парится?

- Привет, Федя, - Александр пожал его руку

- Да так... - Герман тоже пожал Федору руку. - Придурок один.

- Еще глупей тебя, что ли? - Федор искренне засмеялся.

- Ну, не я же в контейнере сижу, - Герман закурил сигарету.

- Не зарекайся, - Федор присел к столу. - Чего пьете? Говно какое-нибудь?

- Обижаете, уважаемый... - Леня развернул бутылку этикеткой вперед.

- "Дипломат", - чуть прищурясь, прочел Федор. - "Флагман" лучше.

- А вот не скажи, - Леня посолил помидорку. - Я тут выпил "Флагмана" давеча и чуть не отравился.

- Так нечего ведрами-то жрать.

- Ничего подобного. Бутылочку всего.

- Трехлитровую?

Возле бытовки остановился милицейский "уазик". Из него вышел сержант, посмотрел в сторону контейнера с цементом, прислушался и, поднявшись на крыльцо вагончика, вошел внутрь.

- Всем привет, - сказал он. - Кого это вы там заперли?

- Привет, - ответил ему Федор. - Кого надо, того и заперли. Воспитательная мера. В связи с производственной необходимостью. Пить будешь?

Сержант взглянул на бутылки, вздохнул и сказал:

- А то...

- Ну и наливай.

Тот налил себе полстакана водки, выпил и закусил протянутым ему помидором.

- А чего это вы вообще здесь делаете? - взглянул на него Федор.

- Да тут... Дела, короче. Служба. - Сержант дожевал помидор и вышел из вагончика.

- Ну, помогай Бог, - кивнул вслед ему Леня.

"Уазик" газанул - его водитель со скрежетом воткнул передачу, - еще раз газанул и укатил.

- Гер, помоги-ка, - Федор встал и, пройдя в дальний угол вагончика, сбросил кусок мешковины с толстой плиты из белого мрамора. - В багажник ко мне закинуть надо.

- Так мы сами и возьмем, - подошел к нему Леня. - Иди машину открывай.

Федор вышел. Герман с Леней, поднатужившись, подняли плиту, вынесли ее на улицу и подошли к открытому багажнику большого черного внедорожника.

- Присаливай помаленьку, - завел над багажником край плиты Герман.

- Пальцы смотри, - Леня осторожно опустил свой край. - Во-от... и все.

- Герка, у тебя время есть? - закрыл багажник Федор.

- А что?

- Да тут... помочь бы надо. Лень, и ты.

- А как жа я хозяйство-то брошу? - бросил взгляд на вагончик Леня.

- "Как жа", "как жа"... Кончай сейчас-то хоть придуриваться, ты же интеллигентный человек.

- Так нешто кто спорит... - улыбнулся Леня.

- Это он привык перед клиентом под деревенского косить,- обернулся к вышедшему на крыльцо бытовки Адашеву-Гурскому Федор. - Мол, придурок я, какой с меня спрос? А я тоже тут с ним на этом его дурацком языке разговариваю, и в автосервисе, на днях, чисто машинально, по инерции, прошу мне "микелировочку" забацать... Представляешь, - улыбнулся он, - стыд-то какой? На меня как на идиота смотрели.

- Далеко ехать? - поправил браслет часов Герман.

- Да не сильно. Вон, Гурский пока присмотрит.