Танцы в ночи. Магия любви

Тепло Клары не смогло насытить Стефана – холод, казалось, стал невыносимым. Но еще большую боль Стефану причиняли ожившие воспоминания, настолько яркие, что ему с трудом удавалось отделить их от настоящего. Он видел Илону: ее локоны, стекающие с плеч, тонкие запястья с нежными голубыми прожилками, глаза, в которых отражалось его лицо. Он слышал ее смех, ощущал ее запах – который больше никогда не сможет вдохнуть – и от мысли об этом тело словно скручивалось в жгут.

Стефан должен был прекратить эту пытку. После долгих блужданий по лесу он прислонился к стволу сосны и заставил себя сосредоточиться на том, что происходило вокруг. Ему не нужно было зрение, чтобы увидеть, как орел садится на ветку ближайшего дуба, лиса пересекает поляну, а лось трется рогами о высохший ствол. На окраине леса, у пруда, две молодые пары разбивали палатки, в глуши перекрикивались женщины, собирающие ягоды, пастухи лениво погоняли коров. Вокруг Стефана было много тепла, океан теплого сока, но сейчас оно вызывало лишь отвращение. Стефан жаждал только определенного тепла – и никакого другого.

В палитре запахов что-то изменилось, и Стефан почувствовал легкое напряжение, которое испытывал каждый раз, когда что-то нарушало привычную картину. Сейчас «раздражителем» была девушка, очень молодая и очень испуганная. Девушка неестественно быстро двигалась прямо к Стефану, в ее движениях ощущалось что-то излишнее, тяжелое, несвойственное человеку. Стефан повернулся туда, откуда исходили запах и шум, и скрестил руки на груди.

Вскоре девушка показалась из-за кустов. Следом возникла Мария.

– Держи. – Она толкнула девушку так сильно, что та упала на колени.

– Что это? – сухо спросил Стефан и, отступив на шаг, скользнул взглядом по жертве. Длинные черные волосы, худые плечи, заплаканные глаза, серые, застывшие – словно под гипнозом.

– Тепло. – Мария елейно улыбнулась. – Ошивалась неподалеку, как раз кстати.

– Убери ее, – приказал Стефан.

– И не подумаю, – Мария спрятала улыбку. – До Невестиной ночи осталась всего неделя, а ты… Ты давно смотрел на себя в зеркало? Скоро станешь похожим на свою тень.

Сжав кулаки, Стефан отвернулся. Холод уродовал чувства, и обычное раздражение превратилось в навязчивую потребность схватить Марию, сломать ее, заткнуть кляпом рот и бросить в глубокий колодец – из которого он когда-то сам ее и достал, спасая от деревенщин, решивших сжечь семаргла.

– Не нравится? – изображая обиду, спросила Мария. – А девчонка как раз в твоем вкусе. Молодая. Красивая. Пахнет… М-м-м… – Она подождала и, не получив ответа, царапнула девушку по плечу.

Девушка вскрикнула, порезы на ее коже мгновенно наполнились кровью. Мария приложила палец к губам.

– Ш-ш-ш… Ты делаешь великое дело – возвращаешь к жизни лучшего из лучших.

«Не сломать – убить! Разорвать на куски!» – пронеслось в голове Стефана – и только тогда он понял, насколько близок к тому, чтобы претворить свои мысли в жизнь. Это было бы слишком даже дня него: потеря самоконтроля – шаг в пропасть.

Он должен был забыть, хотя бы на время, почему здесь оказалась Мария, забыть о девушке, спрятавшей измученное лицо в ладонях, о смерти Илоны, о холоде, о запахе Влады – обо всем, что причиняло ему боль. Он должен был перенаправить свою ярость в другое русло – и тотчас же понял, в какое именно.

– Зачем ты сделала это?! – Стефан обернулся.

– Чтобы ты вспомнил, как сладко… – попыталась ответить Мария, но Стефан не дал ей договорить.

– Я не о твоей ничтожной попытке влить в меня тепло, дорогая! – Он отшвырнул девушку с дороги и направился к Марии. – Я об убийстве. Убийстве, которое ты собиралась от меня скрыть. – Стефан наступал. – Скрыть! От меня!

– Я не понимаю… – пробормотала Мария, но не договорила: Стефан приблизился к ней вплотную.

– Повторяю в последний раз, – леденяще спокойным тоном произнес Стефан. – Зачем. Ты. Это. Сделала.

Мария сжалась.

– Столько лет уже прошло… И я не знала, что это ее отец! Для меня он был просто охотником!

Мария увидела, как изменилось лицо Стефана и, простонав, закрыла глаза.

– Ты не об Аркаеве…

Стефан взвыл, потом обхватил голову руками и прижался лбом к сосне. Он стоял так несколько долгих минут, и все это время висела такая тишина, словно вместе с ним замерла сама жизнь. Его привело в чувства лишь всхлипывание девушки.

– Давай повторим, – все еще прижимаясь лбом к дереву, сказал Стефан. – Ты питалась людьми в моем лесу. Ты убила отца моей невесты. И ты соврала мне об этом.

– Человек, один, в чаще… – Мария подняла руку, чтобы коснуться его волос, но так и не сделала этого. – Кормушки у нас еще не завелись. А мне было так холодно!

Стефан медленно обернулся. Он больше не чувствовал гнева – лишь пустоту. Словно перед ним снова разверзлась пропасть, только на сей раз падение обещало быть не стремительным, а плавным, как полет.

– Если бы ты не убила его, – Стефан едва заставлял себя говорить, – он не впустил бы меня в дом. Тогда Илона осталась бы жива…

Мария зло улыбнулась.

– В смерти Илоны моей вины нет.

Стефан окинул Марию бесстрастным взглядом, прошел мимо и остановился за ее спиной.