Танцы в ночи. Магия любви

Его машина стояла под окном, я видела чей-то силуэт, мелькнувший за стеклом, так что знала – Стефан дома. Но он очень, очень долго не открывал. А когда открыл, я действительно увидела его другим – и это напугало меня. Он был напряжен и холоден, и уж точно не обрадовался моему приходу. Поэтому я оставила вежливость и сказала:

– Впусти меня.

Он немного подождал, словно считал, что я могу передумать – или что мне было бы лучше передумать – и распахнул дверь. В его квартире все было, как в прошлый раз, но как будто что-то изменилось. В атмосфере, в воздухе. Появилось какое-то напряжение.

Я услышала шорох на кухне и направилась туда. Стефан молча пошел следом. Я открыла дверь – и остолбенела. На диванчике, поджав под себя ноги, сидела девушка. Что я подумала? А что я могла подумать?! Все было очевидно! Но Стефан просто стоял, опираясь о дверь, словно ничего не происходило, словно этой девушки не было вовсе.

– Кто она? – спросила я.

– Марина, – ответил Стефан.

От тона его голоса мне почему-то стало спокойней.

– Марина, – повторила я. – Кто такая Марина?

– Знакомая.

Марина, бледная, ослабленная, сидела, глядя в пространство между мной и Стефаном. Алкоголь? Наркотики?

– Тебе лучше уйти, – сказал Стефан.

Меня не нужно было уговаривать дважды: я бросилась вон из дома и только у подъезда поняла, что такси уехало. Потом я бежала, долго, без оглядки, пока не оказалась на окраине, на улице с чередой одинаковых облезших деревенских домов. Многие из них были заброшены, с выбитыми стеклами, покосившимися заборами и травой до окон. Рядом находилась стройка, стоял подъемный кран, но не было ни души. Мне стало не по себе. Ветер усилился, небо потемнело, скоро мог пойти дождь, а я была в коротком платье на тонких шлейках, в этом жутком месте.

Я растерялась по единственной причине – в моей голове была только та девушка, Марина. Я пыталась сосредоточиться, чтобы принять решение, а вместо этого снова и снова видела ее пустой взгляд.

Я зажмурилась, чтобы сдержать слезы, потом открыла глаза – и мое сердце остановилось: передо мной стоял Стефан.

– Из всех мест в городе ты выбрала именно это? – спросил он.

Его торопливый, гневный шепот прозвучал зловеще.

– Я…

– Ты ворвалась в мой дом, застала меня врасплох, а потом сбежала в самое опасное место в городе. Туда, где нет свидетелей, туда, где нет никого, кто мог бы мне помешать?.. – Он поднял руки к моим плечам, его пальцы были скрючены, как когти, казалось, он хотел схватить меня – так сильно, что сломаются кости. Но я не испугалась: Стефан никогда бы не причинил мне боли.

– Помешать?.. – переспросила я.

– Тебе следует быть осторожной. Ты многого не знаешь обо мне, Илона.

– Так расскажи мне! – попросила я.

Он отошел на шаг. Его лицо, перекошенное злобой, постепенно расслаблялось. А потом Стефан произнес то, что я надеялась не услышать от него никогда:

– Возможно, нам не стоит больше встречаться.

Вот так. Просто единственный незапланированный приезд, единственное действие, несогласованное со Стефаном, – и я услышала ТАКОЕ!

От этих слов во мне словно открылась черная дыра, но я не дала ей разрастись: не медля ни секунды, подошла к Стефану и буквально впилась поцелуем ему в рот.

Он удерживал позиции всего мгновение, а потом сам набросился на меня с таким жаром, что стало ясно: расставания не будет.

Но это был ужасный день.

Мысль о том, что мы можем расстаться – вот так, из-за пустяка, просто потому, что однажды я поступлю по-своему, – до сих пор разъедает мне сердце. Я не хочу даже думать о расставании. Этого никогда не должно произойти.

28 июля

Господи, что у меня за почерк! Мое сердце колотится так сильно, что дрожит рука. Мне бы сейчас не дневник вести, а скакать галопом, сутки напролет, как Мария Стюарт. Любовь разрывает меня. Тот, кто не чувствовал такого, жизнь прожил зря.

Дело было так. После того ужасного происшествия на окраине Юзефин Стефан отправил меня домой на такси. И целый день не звонил. Он пришел ко мне поздно ночью, снова улыбчивый и милый. Я сделала вид, что все еще злюсь, и заставила его отвернуться, мол, мне пора переодеваться ко сну. Стефан послушался.

Он молчал. Я тоже. Потом Стефану надоело притворяться, что его интересует рисунок обоев, он сел на стул вполоборота и положил руку на деревянную спинку. Я расчесывала волосы. Обычные движения, но Стефан мог смотреть на это бесконечно.

– Отвернись! – строго повторила я.

– Мне нельзя видеть твою пижаму до первой брачной ночи? – Он улыбнулся одними уголками губ.

– По крайней мере, до Невестиной ночи, – ответила я, довольная, что он не сразу исполнил мою просьбу.

– Что за Невестина ночь? – поинтересовался он.

– Один древний старопрудовский обряд. Самый простой путь, как помолвиться, но без последствий, – ответила я, любуясь его красивой гибкой, как у пантеры, спиной.

– Последствий? – с любопытством переспросил Стефан.

Я собрала волосы заколкой.

– Это значит, что потом нам не нужно идти в ЗАГС. Это как помолвка на один день. Или неделю. Или месяц. Она действует до тех пор, пока ты остаешься в Старых Прудах, – как можно безмятежнее произнесла я.