Танцы в пыли

— Могу я пригласить вас двоих, джентльмены, пройти со мной в соседнюю комнату? Леди Морнбьюри чувствует себя неважно и, к сожалению, вряд ли спустится к гостям. Ничего страшного не случилось. Просто легкое недомогание. Но вы же понимаете, я, как муж, должен проявлять внимание и заботу. Поэтому прошу всех к столу. Я скоро присоединюсь к вам, но прежде мне следует переговорить с этими двумя джентльменами и моим адвокатом, которого срочные дела вынуждают немедленно вернуться в Лондон. Это ненадолго, мы только подпишем кое-какие бумаги. Брачное соглашение, ну, вы сами знаете… — Он с обворожительной улыбкой поклонился гостям.

Сразу же последовали громкие сочувственные возгласы в адрес леди Морнбьюри и ее здоровья. Все как будто разом подумали об одном и том же — не дай Господь, чтобы Магда пошла по стопам несчастной Доротеи! Это была бы уже вторая трагедия в личной жизни графа…

А тем временем Эсмонд, Арчи и сэр Адам уже сидели в библиотеке. Никакого адвоката, разумеется, с ними не было — с документами граф планировал разбираться с утра.

Ничего не понимающий Арчи первым задал вопрос:

— Что случилось? Насколько я понял, на самом деле Магда здорова? Тогда почему же…

Эсмонд перебил его:

— Да, она совершенно здорова, если не считать одной болезни… душевной. Болезни, которую вы… — он указал на сэра Адама, — которой заражен весь ваш дом. Воспаление хитрости и лживости — вот как она называется. И нетрудно догадаться, какую цель вы преследовали. Вам нужны деньги. Вы ждете от меня финансовой поддержки.

Сент-Джон словно онемел и лишь переводил взгляд с одного собеседника на другого. Жалкая улыбка появилась на лице сэра Адама.

— Ну, что скажете? — грозно спросил Эсмонд, буравя тестя глазами.

«Черт побери, он уже видел Магду, — подумал сэр Адам. — Этот Морнбьюри заводится с пол-оборота. Чуть что — и сразу за шпагу… Малейшая неосторожность с моей стороны — и я уже труп. Эх, дожить бы до утра…»

Он принялся мямлить что-то невразумительное. Арчи перебил его:

— Заклинаю тебя, Эсмонд, объясни все же, что произошло?

Эсмонд бросил на сэра Адама гневный взгляд:

— Моя жена, Арчи, совсем не та девушка, что изображена на том портрете. Это была миниатюра ее матери — Джейн Конгрейл.

— Но ради всего святого — зачем ей это?..

— Я уже говорил — зачем, — перебил его Эсмонд. — Просто сэру Адаму захотелось иметь знатного зятя и богатого муженька для своей увечной доченьки, или падчерицы, или кем она ему там приходится?

— Увечной? — в ужасе переспросил Сент-Джон.

— В детстве она упала с лошади, — замогильным голосом сказал Эсмонд. — Левая половина лица у нее совершенно изуродована. Насколько хороша девушка на портрете, настолько Магда безобразна в жизни.

— Бедняжка! — посочувствовал сердобольный Сент-Джон.

— Я бы, может, тоже ее пожалел, если бы она так гнусно меня не обманула.

— Да, что верно, то верно, — согласился Сент-Джон и, достав из кармана платок, вытер вспотевший лоб.

Такого трагического поворота он уж никак не ожидал. Кому рассказать — ведь не поверят!

— Теперь я понимаю, — продолжал Эсмонд, — почему сэр Адам устроил все так, чтобы я не смог приехать в Уайлдмарш. Вот мол, у его сыновей сифилис… Теперь я начинаю сомневаться, что это правда. Я сознаю, это мой просчет, что я поверил ему на слово. Надо было настоять и самому убедиться, что Магда такая же, как на миниатюре. А вовсе не та, которую мне подсунул этот грязный жадный ублюдок… — Он снова указал на Конгрейла. — Надо же! Завесил вуалью — и под венец. И это называется — бедняжка! А я, по-вашему, теперь кто? Что теперь станут говорить обо мне? — Эсмонд постучал себя кулаком в грудь.

— Боже правый, действительно случилось непоправимое… — пробормотал Арчи и дрожащими пальцами расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Надо полагать, виной тому были не только духота и спиртное.

Тут сэр Адам, как трусливый пес, присел, опустился на одно колено и заскулил.

Мол, как ему все время плохо жилось… Да как его обокрали… Он никому не рассказывал, но ведь случалось, что они и голодали. Да-да, и он, и его больная жена, и трое сынишек. Аренда непомерно высока. Да еще приходится осушать болотистые земли… Порою, кроме овсяных лепешек, на столе ничего нет. Деньги он держал у одного ростовщика, еврея, да тот его, бедного, облапошил и скрылся. Конечно, он понимает, что поступил плохо. И умоляет графа быть к нему снисходительным. К тому же Магда сама придумала и проделала весь этот трюк. Когда она увидела его в первый раз, у Шафтли, она сразу же влюбилась и захотела выйти за него замуж. И поэтому попросила сэра Адама помочь ей в этом… Сэр Адам так разошелся, что чуть ли не вытирал нос о парчовый рукав Эсмонда.