Но большего никто ничего внятного не обронил.
У меня к тому моменту до истечения срока задания Ильертора оставалось около четырёх часов, так что, я даже своей сотней жемчужин не успевал разжиться!
«— Хозяин, ну, на пару часов припозднишься — не облезет твой жрец!
Нет. Договор подписан.
«— Так штрафные санкции не прописаны!
Нет.
«— А жемчужины?! Тоже мне, торговец!..
Вот именно. Репутация дороже выгоды. Потому что без репутации никакой выгоды и не будет. Уж сколько наших на этом на Западе погорело.
Я первоначально планировал отправить прочь орков и хоть на пару часов остаться с орчанкой. Не срослось. Побежали домой вместе — через степь. Через лес я уже не успевал. Хотя без них и через степь не успел бы. А с ними мы сквозь стаю волков, как нож сквозь масло, прошли — только взвизги и бульканье позади осталось. А потом сумели обойти стадо местных бизонов. Один бы я попытался б сэкономить время, сделал дугу меньшего радиуса, и меня б затоптали. А потом орки отвлекли на себя местного носорога, я побежал дальше, а они с ним поигрались и меня догнали.
Успел. Зато сейчас, вон, Кеттару вспомню, так помимо всякой воли картинка перед глазами встаёт, что я к ней в то декольте, в ту сладкую мягкость руки запускаю — и руки дрожат. Да что там — “вспомню”! — выкинуть из головы не получается!
Она дождётся. И вся ночь будет наша!
Ей в моей личной комнате понравится. Сама она, как обмолвилась, сняла её уже здесь. Вот и пусть сравнит обиталище мечницы и жильё торговца.
— …Лекс, внимательней! О чём ты только думаешь?! Отпусти уж окуляр. Господа, я, кажется, понял. Здесь сингуляционная трансфикция странно вывернута! Градусов на тридцать. Думаю, именно на этом этот… назовём его сис-эффект! — и основан. Но это на гоблинском щите. Давайте сравним с головным убором. На двухъярусном, я думаю, будет заметнее. А потом сравним с одноярусным — может, получится выявить последовательность.
«— Вот видите, господин! От сиса реальный плюс! А какой толк был бы от тех сисек?
«— Да что б ты понимала, нерусь фригидная!
— Лекс! — вдруг раздался никак не вписывающийся в общую интеллектуальную атмосферу озабоченный чем-то суетно-земным голос мэтра Гауза. — Тут мне сообщили, — рядом с ним стоял один из его слуг, — что там зашли твои орки. Ищут тебя. Срочно, говорят.
И н т е р л ю д и я
После разговора с тётушкой Анна на почту отправилась с таким настроением, что встречные от неё отшатывались. Но выплеск темперамента пропал втуне.
— Леди Джимайя Аркенанна! — после прошлого похода сюда её уже запомнили. — Вы очень вовремя. На Ваше имя пришёл набор посылок.
— От Сверга?! Я же вам говорила!
Почтмейстер вспомнил прошлый разговор и поёжился:
— Нет, госпожа. Отправитель — анонимен, он обозначил себя Кувеертом.
— Обозначил?
— В списках персонажей данное имя не значится. Оно — только для почтовых сообщений.
— Из какой локации посылка?
— При анонимном характере пересылок никакая дополнительная информация недоступна, — и он развёл руки: — В том числе почтовым служащим.
— Давайте!
В набор входили пара шкатулок и солидный такой ящик. Когда почтарь выставил его у неё захолостнуло сердце. Она вынуждена была даже вцепиться в стойку.
— Госпожа… Я обязан предупредить, что вот эта посылка, — он указал как раз на него, — обозначена грифом особой ценности. Если бы её получателем был бы не кто-то из ваших, то в её сопровождение я бы согласно своим инструкциям, порекомендовал не менее взвода рыцарской охраны. Но и Вам, леди…
— Спасибо за предупреждение. Я уже в курсе о её ценности. Но как Вы несомненно знаете, даже после моей смерти — любой из моих смертей! — злоумышленники не получат того, что хранится во внутреннем рюкзаке.
— Я просто предупреждаю Вас, чтобы Вы ненароком не вскрыли посылки в людном месте.
— Не буду! — уже почти зашипела она и подгребла посылки к себе: — Где расписаться?
— Нет, в данном случае Вам следует опознаться в
И вот опять — личная комната. Анна вскрыла меньшие шкатулки. По восемь малых накопителей в каждой… Заряженных. Таки это Сверг! Посылки отправил бесов торговец. Как и обещался. Сделал, зарядил и отправил.
И вот последний ящик. «Особо ценный.» Она оглядела его. Какой-то сумасшедший почтарь обляпал оболочку печатями так, что живого места не осталось.
Она сломала одну из них — вся обёртка тревожно замерцала. Да, в процессе пересылки печати потревожены не были. Она сдёрнула ткань, сглотнула и открыла крышку. Тут же непроизвольно захлопнула её и закричала во весь голос:
— А-а-а!..