Тараканьи бега 3 (СИ)

Вид у меня был после всего этого настолько взъерошенный, что тёмная эльфийка спросила:

– Ты ко мне прямо из боя, что ли, так вырвался?!

И н т е р л ю д и я

локация Веррония, спустя несколько мгновений.

Таурэтариэлль, наконец, услышала задушенный писк своей драконочки. Она медленно – практически по одному разжала пальцы, Звёздочка медузой расплылась у неё на плече.

«Никогда, слышишь, никогда! Никогда не вмешивайся между мною и им. Никогда!»

«Но, хозяйка, ты же сама чуть не ударила его! Я не понимаю…»

«Если б я сама себя понимала…» – вздохнула девушка и, успокаиваясь, успокаивающе пригладила свою ящерку да так и забыла на ней своюруку.

«Я – не ящерица!!»

И только тут Рилль осознала, что Звёздочка отвечала ей не мысленными образами, а на древне-эльфийском.

«Ты всё-таки сжевала тот свиток?»

«Да, ещё вчера. Только мыслить словами всё равно не получалось. А теперь вдруг…»

«Не получалось, а, вот, после этого торговца – вдруг вышло, – она безнадежно пожала плечами, другой рукой дотронулась до места татчита и через ещё мгновение поняла, что неведомо чему улыбается. И повторилась: – Слышишь? – никогда.»

«А если он…»

«Никогда», – не стала и дослушивать она.

«Да, хозяйка», – пробурчала драконочка.

Спустя ещё четверть часа во время принятия уровня, после того, как гонг своим звоном заполнил пространство, а вспышки желтоватыми отсветами осветило его, голос из огненного шара произнёс:

– Бог видит тебя. Как я хохотал, когда ты крушила эти ледяные задницы! Увидел рядом – вспомнил: намедни твой торговец уболтал меня подкинуть кой-чего чёрной. Так что, уровнял. Пользуйся. Вам, бабам, поболтать -- и мёда не надо! Бог снова в предвкушениях!

Потом была суета, когда за десять секунд надо было принять важное решение, потом за час – ещё более важные, после чего ни о чём не хотелось думать вообще, а только смотреть, как ночной ветер колеблет листья на деревьях, внося хаос в гармонию вида ночного неба…

Всё-таки, торговец! Питомец разговаривать не может, ей об этом твердили все, с кем она заводила о том речь. Никакие свитки не помогут – пробовали уже. Но он что-то выбил для Анны, и Гнотус решил добавить хаоса – говорящую дракону… Но на что он намекал, говоря о равенстве?

Рилль опять коснулась теплой шкурки Звёздочки:

-- Слышишь? – никогда.

*

« – Не, всё отлично, хозяин: по морде не получили, пальцы уцелели, она, кажись, даже дракону свою придушила – живём!

« – Да, господин. Но светлая теперь будет ждать следующего шага. А вот тёмная… «Ждать» – это не их императив.

Я нашёл себя всё в той же комнате-будуаре у столика, только теперь на нём было не кофе, а стояла диковинная бутылка и два фужера. Один – который ближе к ней, сидящей на оттоманке, был наполовину пуст, второй – пуст полностью. И что-то надо было тёмной отвечать…

– Торговался с мэрией города. Они приняли и твою цену артефакта, и процент оплаты. Ты получишь пятнадцать тысяч золотых, а я тысячу двести пятьдесят. Первый транш – две тысячи в течение двух суток от города, остальные – не позже, чем через месяц, возможно напрямую от герцога.

Она молча встала, плеснула себе, следом – бокал мне, засверкала зубами. Кажется, только все четыре тысячи лет грозных поколений воспитательниц не позволили ей запрыгнуть на этот столик и начать хлестать алкоголь прямо из горлышка бутылки!

– Торговец, какая же я была дура! Ведь могла вызвать тебя уже в первый день! Пьём!

Этикет пытался заставить меня оценить цвет и аромат вина, но я особо тянуть не стал – не до него мне было, да и Восприятие без разных пауз успело оценить и рдяные переливы напитка, и терпкие тона букета, а уж вкус…

« – Только б, змея, не отравила, – пробурчала бдительная кельтка, а бдительная японка, безнадежно пробурчав:

« – Но ведь не действует же на неё! – но всё равно активировала и щит Аэгана, и браслет хлада.

Вино, вроде, особой крепостью не отличалось, но достигнув желудка, как после водки или коньяка, бросило обратную расслабляющую волну в голову.

– Хорошо-о-о… – выдохнул я и через некоторое время поинтересовался: – Почему ты не спрашиваешь, победили ли мы?

– Зачем? – пожала она плечами. – Иначе ты бы ещё не пришёл. Да и…

– Что? Говори. Быстро, честно, откровенно!

Мне не давала покоя фраза Рилль, что Майя меня удивит.

Но чёрненькая сначала опять разлила по бокалам вино:

– За победу!

И выпила уже не одним глотком. Что ж, на этот раз я тоже дал волю Этикету – полюбовался цветом, понаслаждался запахом, посмаковал вкус…

Только после того, как я поставил пустой бокал на столик, она объяснилась: