Тараканы

— Надо же, я думала, мы имеем дело с осторожным убийцей. А он рискнул подъехать к мотелю, когда там уже могла быть полиция.

— Он и был осторожен, но не сумел предусмотреть, что полиция может оказаться на месте преступления до того, как он вернется. Они договорились, что Дим придет в номер только тогда, когда ее вызовут по телефону, правильно? Но Ван Ли проявил нетерпение и чуть не разрушил все планы. Убийца и не подозревал об опасности, зайдя в номер с ключами от машины.

— Так, значит, чистое везение?

— Я назвал бы это каплей удачи в океане невезения. Но этот парень вообще-то не склонен полагаться на везение.

Он, должно быть, маньчжур, подумал Лёкен. Может, из провинции Цзилинь. Во время войны в Корее он слышал, что Красная армия набирает себе многих солдат именно оттуда, так как жители этой провинции очень рослые. Странная логика, ведь высокие люди глубже увязают в болоте и удобнее как мишень. Второй человек в комнате стоял позади, мурлыкая песенку. Лёкен готов был поклясться, что это «I Wanna Hold Your Hand».[39]

Китаец взял со стола один из ножей, если можно было назвать ножом эту кривую саблю длиной в семьдесят сантиметров. Взвесил ее в руке, как игрок в бейсбол выбирает биту, прежде чем молча занести ее над головой. Лёкен стиснул зубы. И в тот же миг приятное отупение от барбитуратов улетучилось, кровь застыла в жилах, и он потерял самообладание. Пока он кричал и бился в кожаных ремнях, привязанный за руки к столу, сзади к нему приближалось мурлыканье. Рука второго схватила его за волосы, оттянув голову назад, в рот ему воткнули теннисный мяч. Он почувствовал на языке шершавую поверхность, которая, словно промокашка, вытянула всю слюну у него изо рта. Крики его превратились в беспомощные стоны.

Жгуты под мышками были затянуты так туго, что руки его онемели, и когда сабля с глухим звуком опустилась и он ничего не почувствовал, то сперва решил, что палач промахнулся. Но затем увидел, что его правая кисть лежит на полу. Она была отрублена и теперь медленно раскрывалась. Срез был чистейшим. Он даже рассмотрел две белые трубчатые кости, разрезанные поперек. Лучевая кость, radius, и локтевая, ulna. Они видел их у других, но никогда у себя самого. Благодаря жгутам, крови вытекло немного. Неправду говорят, что молниеносная ампутация не причиняет боли. Его охватила невыносимая боль. Он ждал, когда потеряет сознание, погрузится в небытие, но они перекрыли ему этот путь к бегству. Мурлыкающий человек всадил ему шприц в плечо, прямо сквозь рубашку, не заботясь о том, чтобы найти вену. Славно все-таки с этим морфием, он действует независимо от того, куда его вкололи. И он понял, что должен терпеть всю эту боль. Причем довольно долго. Столько, сколько они захотят.

— А что с Руной Мольнес? — Лиз ковыряла в зубах спичкой.

— Он мог забрать ее где угодно, — ответил Харри. — Например по пути домой из школы.

— И отвез в загородный дом Клипры. Что же потом?

— Кровь и отверстие от пули в окне доказывают, что она была убита именно там. Скорее всего, сразу же, как только они туда приехали.

Он рассказывал о ней как о жертве почти спокойно.

— Не понимаю, — сказала Лиз. — Зачем было похищать девушку и тут же убивать ее? Я думала, он хочет использовать ее, чтобы ты прекратил расследование. Он мог торговаться с тобой только до тех пор, пока Руна Мольнес оставалась в живых. И должен был исходить из того, что ты потребуешь доказательств, что она жива, прежде чем выполнишь его требования.

— А каким образом я должен был выполнить его требования? — спросил Харри. — Убраться из страны, и тогда Руна Мольнес вернулась бы домой целой и невредимой? А похититель смог бы наконец вздохнуть с облегчением, даже если у него не осталось средств давления на меня, просто потому, что я пообещал его не трогать. Ты что, правда так думаешь? Ты решила, что он только хотел ее… — Тут Харри заметил взгляд Лиз и понял, что повысил голос.

— Я так не думаю, я просто пытаюсь понять, как думал убийца, — сказала Лиз, не отводя от него глаз. Между бровей у нее снова залегла озабоченная морщинка.

— Прости, Лиз. — Он прижал кончики пальцев к вискам. — Я просто выработался.

Он встал и снова подошел к окну. Холодный воздух внутри помещения и жара и влажность снаружи образовали причудливый серый слой конденсата на стекле.

— Он похитил ее не потому, что боялся, что я узнаю больше чем следует. Причин так считать у него не было, я ведь ни фига не понимал!

— Каков же мотив похищения? Чтобы подтвердить нашу теорию о том, что именно Клипра убил посла и Джима Лава?

— Нет, это был второстепенный мотив, — сказал он, глядя в окно. — Главное в том, что он намеревался убить ее с самого начала. Когда я…

Из соседнего зала донеслись глухие удары басов.

— Что, Харри?

— Когда я увидел ее в первый раз, она уже была приговорена к смерти.

Лиз затаила дыхание.

— Уже почти девять, Харри. Может, ты скажешь мне, кто убийца, пока не пришел Лёкен?