taraxacum

Кристина Казакова taraxacum

Все умирают и я умру

Вновь превратилась в рассвет заря,

Тянется к небу верхушкой ель.

Время уходит, уходит зря

Шагом минут, быстротой недель.

Ель была маленьким деревцОм,

Снизу смотрела на небосвод.

Мы наряжали её с отцом,

Возле двора каждый Новый год.

Много воды утекло с тех пор,

Мерялись стаями птиц года.

Яро по дереву бил  топор,

Чтоб не цеплялось за провода.

Ствол завалился, на землю пал,

Скрипнул и с грохотом под откос.

Ели не стало, отец сказал -

Что же посадим здесь абрикос.

Ели не стало, остался пень

Корни пустивший на глубину.

Завтра наступит обычный день,

Зеркало выкрасит в седину.

Зной заменяют зима и  снег,

Ночь уступает всегда утру.

Ель умирает и человек.

Все умирают, и я умру.

У меня всё ОК

Осень. Холодно. Небо хмурится.

Время врач или счастья вор?

Я шагаю по темным улицам,

Вдаль уставив свой томный взор.

Люди смотрят с тоской и жалостью,

Над землёю нависла тьма.

Говорите со мной, пожалуйста,

Чтобы я не сошла с ума.

Люди смотрят, я взгляд свой прячу.

За промокшим насквозь плащом.

Дождь сегодня поёт иначе,

Как не пел никогда ещё.

Осень небо укрыла тучами.

Мир осунулся и продрог.

Я пуста и давно измучена.

Но для всех у меня все ОК.

Любая боль становится слабей

Любая боль становится слабей,

Любая рана всё же заживает.

И даже в тяжбах самых трудных дней,

Я радуюсь тому, что я живая.

Жизнь полотно из хохота и слёз,

Шедевр всеми признанной руки.

Порой воспринимаются всерьёз

За сложности простые пустяки.

И кажется, что ты на грани краха.

Всё! Это край! Трагедия! Провал!

Но как же велики глаза у страха,

И как же страх на самом деле мал.

И где бы ни царил блаженный свет,

Туда и тьма ворвется вероломно.

Но после ночи вновь придет рассвет,

Я радуюсь тому, что это помню.

И пусть вокруг немыслимая яма,

Я выбираюсь сквозь беду и пытки.

Я вверх ползу, карабкаюсь упрямо,

Я радуюсь любой своей попытке.

Я лезу к счастью, падаю, срываюсь.

И часто злюсь, весь белый свет кляня.

Но если я всё брошу и отчаюсь,

Никто уже не вытащит меня.

Давай не обесценивать слова?

Давай не обесценивать слова?

Не говорить «люблю» кому попало.

И даже в мыслях рот не открывать,

Коль сердце этих чувств не испытало.

Слова не утекают как вода,

Не рубятся как мясо в мясорубке.

Не стоит извиняться никогда,

Коль сердце не раскаялось в проступке.

Слова способны жизнь переменить,

Они как спицы нити судеб вяжут.

Прошу, давай не будем говорить,

Того чего душа во век не скажет.

Давай прошу, не будем превращать

Величие в обыденность и быт.

Не стоит никогда людей прощать,

Пока душа сама их не простит.

Порой и слов так мало настоящих,

Былого содержания в них нет.

Когда они звучат гораздо чаще,

Чем самый легкомысленный привет.

И оттого изюминку теряют,

Когда везде их вставить норовят.

Пускай слова порою замолкают,

А вместо них поступки говорят.

Одуванчик

Жестокий мир как всегда обманчив,

Мечты как звёздочки далеки,

Мне жизнь напомнила одуванчик,

А  время белые волоски.

Пока ещё цветоносы молоды,

Красиво светится желтизна,

А позже пепел покроет золото,

Созреют старости семена.

Когда наступит конца пора,

Пух растворится в закате алом.

Тот человек, ещё жил вчера,

Но вот сегодня его не стало…

И как взлетают  пушинки ввысь,

Седую в миг оголив макушку,

Так разлетается наша жизнь,

И оболочка теряет  душу.

У каждой эры свои соблазны,

Уходят люди и времена,

И жизнь проходит у всех по-разному,

Но смерть приходит ко всем одна

Я пуста

Осень кутает землю листьями,

Расстилая багровый плед.

Занялась бы  делами, мыслями,

Только мыслей на деле нет.

В церкви утром ещё вчера

Я сложила свои ладони.

А сегодня  душа – дыра.

И попробуй её заполни.

Говорят всё пройдёт. Ну что ж,

Ставлю таймер, давай проверим.

Говорят всё проходит. Ложь!

Только все почему то верят.

Мне не больно. Смотри, смеюсь.

Разве так бы смогли страдальцы?

Лгу. Мне больно и я боюсь,

Я от страха скрестила пальцы.

Осень. Холод с печалью дружит.

Стало меньше в разы мошки.

То, что было мне очень нужно,

Хочешь, выброси и сожги.

В детстве проще рисунки мелом,

Бога  не о чём попросить.

Занялась бы каким – то делом,

Ну хоть как то чтоб дальше жить.

Не хочу… Ничего не надо.

Утро, вечер… Проснуться, спать.

Под ногами – земля как вата,

А под телом моя кровать.

Безразлично на дни и годы.

Совершенно уже не та…

Просто выцвела я походу,

И отныне совсем пуста....

Так мир устроен

Ноябрьское утро. Рань. рассвет.

Сдает проспавший месяц полномочья

На темноту вновь наступает свет.

И утро возрождается из  ночи.

Промозглый день уйдет опять в закат,

На циферблате стрелка сменит ход.

Всё повторится, как сто лет назад.

Всё повторяется из года в новый год.

Песчинки разлетятся на ветру,

Посмертно лягут на сырой бетон.

Уступит завтра эта ночь утру.

А день закату подготовит трон.

Снежинки тают, погибает снег,

Уходят дни и жизненные силы.

Так мир устроен – каждый  человек

Пройдет от колыбели до могилы.

Будь собой

Ползают змеи, собаки бегут

Птицы над морем летают.

Если я гавкать начну – не поймут,

Даже в ответ не облают.

Люди осудят и скажут – «ку-ку»,

Да осчастливят молвой,

Но! Что людские слова дураку,