«Тарелки» над Кремлем

Чувствую, будто кто-то взял меня за плечи и повис. Причём тяжесть я чувствовала вполне реальную. Подобное случилось и в квартире бабушкиного сына, моего дяди, который живёт совсем в другом месте. На него это произвело такое впечатление, что он даже упал в обморок. А дома у моей сестры её трёхлетняя дочка показывала пальчиком то на дверь, то на комнату, говоря: «Там бабушка». Каждый из близких родственников признался, что у него дома в те дни порой слышалось постукивание, а то и грохот падающего предмета. Смотрят — всё на месте, ничего не упало. А на девятый день с бабушкиной невесткой — моей тётей — произошёл совсем странный случай. Она мыла голову, зажмурилась. Вдруг видит (с зажмуренными-то глазами!), раскачивается гроб с бабушкой, и раздаётся её голос:

— Ну вот, теперь и поговорить можно.

На тётю напало такое оцепенение, что она и пошевелиться не могла. Пауза. Вроде бы надо поддержать беседу, но тётя в чудеса не верит. И вдруг против своей воли говорит, обращаясь к бабушке на «ты», чего никогда не было:

— Ну, как ты там? Не тесно?

— Да нет, я привыкла. Надо было плёнку под гроб постелить.

— Так ведь в воде лежать будешь, — говорит, удивляясь себе, тётя.

— И сверху тоже надо было плёнку, а то вода падает.

— А как дышать будешь? И как улетать будешь? — добавила тётя фразу, совсем уж для неё странную.

…Вспоминаю я все эти эпизоды и думаю: наверное, не так уж прост мир, как его наши философы нам объясняют.

О. Колесникова, Москва.

ДИАГНОЗ СТАВЯТ ПСИХИАТРЫ

Эти барабашки давно и мирно уживаются и со мной. А началось всё, когда ещё я учился в Ленинградском медицинском институте. Это происходило в 70-х годах, когда никому не было дела ни до барабашек, ни до экстрасенсов. Я быстро понял, что рамки программы обучения очень ограничены, и самостоятельно взялся за труды Павлова, Бехтерева, Лурии… В результате был выдворен из института.

А московские учёные во главе с академиком Ю.Кобзарёвым уже тогда обследовали необычные способности Н.Кулагиной, и Ю.Гуляев (ныне академик) обнаружил с помощью датчиков исходящие от неё акустические щелчки-импульсы, напоминающие барабашкины. Я же давно слышу такие щелчки в своей квартире. Правда, они чаще исходят от электроприборов — телевизора, трансформатора… Но случалось такое и с часами.

Я даже проводил эксперимент: выносил часы в другую комнату, но через некоторое время звук резкого щелчка возвращался на прежнее место. Когда же я мысленно приказываю звуку менять место, то он обычно раздаётся сзади во время моей работы за пишущей машинкой.

Дело в том, что я описываю этих барабашек в своей повести. Но меня не поняли и поставили на учёт у местного психиатра.

Правда, теперь оставили в покое и не забирают насильно для лечения, а просто дали инвалидную группу. Зато у меня появилось время писать, продолжать опыты с техникой, которые я провожу уже пять лет.

Психиатры же ни черта в моей «болезни» не поняли. Хорошо, я не сознался, что и сам слышу биощелчки, иначе бы меня так скоро не выпустили. Написано же в Большой медицинской энциклопедии, что параноики могут бредить мечтами о биоволнах и принимать их ответы… А ведь я сам мог стать психиатром, даже работал в одной из ленинградских психбольниц.

Валерий Дмитриевич Б., Брестская обл.

А У НАС ЕСТЬ ФЕДЬКА!

Пишут вам восьмиклассницы из города Степногорска. После телепередачи о московском общежитии у нас дома начались странные вещи.

Это началось 8 января в воскресенье вечером. Можете верить нам, можете не верить, но мы хотим, чтобы вы к нам приехали и убедились во всём сами. Все случаи описывать не будем, а только самые удивительные.

Это произошло ночью с 9 на 10 января. В час ночи у нас в кровати начались стуки. Негромкие, но чувствительные. Мы стали осматривать всю постель. Ничего не обнаружив, подумали, что нам показалось. Но стуки продолжались. Мы не на шутку испугались и перешли на другую кровать. Вспомнив про общежитие, мы решили заговорить с «ним». Один стук — «нет», два стука — «да», три — «не знаю», четыре — «не хочу» и т. д.

Мы перестали «его» бояться и подружились. Но мы не знали, как к «нему» обращаться. Стали предлагать имена, но «он» все отвергал. Когда же назвали имя Федька, то он ответил двумя стуками. Мы выяснили, что ему два года, что он мужского пола, может всё рассказать про любого знакомого нам человека. Он всё время сидит на моей (я — Юля) ноге, и когда он отвечает стуками, то я чувствую пронзительную боль в ноге. Когда мы выходим на улицу, он садится на плечо. Он, оказывается, такой маленький, что его можно сжать в кулаке и он не ощущается. Теперь мы его не боимся, но кроме него кто-то ещё орудует в квартире и творит такие дела: бросает вещи, выключает свет (пока мы писали письмо, несколько раз выхватывал ручку), открывает входную дверь, пускает воду из крана.

Надеемся, что вы поможете нам.

Юля Г., Лена О., Целиноградская обл.

ПОЧЕМУ УПАЛИ ШТОРЫ?

С детства я наслушался всяких историй о покойниках, таинственных загробных силах и рос боязливым, очень не любил оставаться один.