Тархан №8. Часть 1

Перед входом в аэропорт всех ждал арочный металлодетектор. Увидев его, Тёма чуть оживился. Интересно зазвонит или нет сейчас? Удастся ли проскочить? Не удалось. Пришлось снова раздеваться почти полностью. Сигнал срабатывал всякий раз, когда мальчик проходил через ворота. Охрана вновь была в ступоре. Макс в очередной раз решил пошутить:

– Он у нас больной! Пропустите его, на лечение головы летит.

Школьники засмеялись, а один охранник посмотрел на сопровождающего взрослого. Тот невнятно кивнул и от Артёма отстали. На всякий случай учитель физкультуры достал медицинские карты детей и нашёл медосмотр мальчика. Ничего особенного не было, да и времени изучать подробно записи тоже. Мужчина быстро сложил всё на место. Физрук руководил любым движением в аэропорту. Он громко и коротко раздавал команды:

– Регистрация! Багаж! Посадка!

Самолёт набирал высоту. Тёма совсем сник. На него нахлынули воспоминания трёхлетней давности, когда они с мамой улетали из его любимого Снежинска. Оказавшись на земле и оглядевшись, Артём чувствовал сильное волнение. Не совсем близко, но всё же здесь, на Урале, похоронен его отец. Почему-то сейчас мальчик даже обрадовался, что попал именно в этот лагерь. Тёма ещё не знал, что его в этих местах очень ждали. Именно его!

Автобус приехал в аэропорт с небольшим опозданием. Ребята шустро взобрались по ступенькам. Некоторые мальчишки толкались и ругались из-за более удобных мест в передней части салона. Учитель физкультуры в очередной раз вмешался в спор и рассадил дебоширов на своё усмотрение. Путь предстоял долгий – без малого, семь часов. Дорога местами была скверная – то ямы, то ухабы. Каждые два часа автобус останавливался в обозначенных местах, чтобы пассажиры могли немного размять кости и справить нужду.

Во время последней такой остановки случился небольшой казус. Начало темнеть. Перед самым отправлением, когда ребят попросили занимать свои места, послышался шорох и сильный писк. Все начали крутить головами, в поисках источника звука. В тот же миг, с огромной скоростью, в них врезалась огромная стая мелких птиц. Одна часть билась о стёкла автобуса, другая врезалась в людей, попадая кому в голову, кому в тело. Артёму птицы впивались в ухо. Он уворачивался, как мог. В какой-то момент, ему пришла в голову идея залезть под автобус и закрыть голову руками. Тогда бесконечная стая принялась биться о колёса. Птицы с такой силой врезались в людей и различные части машины, что падали на землю, на секунду замирали, и снова бросались грудью на амбразуру, как сумасшедшие. Ребята разбежались кто куда. Неизвестно, чем могло всё закончится, если бы не смекалистый физрук. Он достал из закромов старый добрый свисток и что есть мочи принялся в него свистеть. Птицы сразу сменили направление и вскоре совсем исчезли.

Дети стали приходить в себя. На лицах было изумление, а у кого-то даже страх. Одна девочка плакала. Мила обняла её и принялась успокаивать:

– Всё хорошо, птицы улетели, не бойся!

Миша Морозов подошёл к учителю и спросил:

– Что это было, Игорь Валерьевич?

– Пока сам не знаю. Спросим сейчас у местного.

Водитель нервно курил прямо в автобусе. Физрук дал ему знак, что сигарету надо выбросить и задал вопрос:

– Это что у вас за мелочь такая агрессивная летает? Не очень гостеприимно нас тут встречают.

– Сам впервые такое вижу. Это лесной конёк, похоже. Птичка чуть мельче воробья. Какая муха его укусила – не пойму. Прямо чудеса какие-то.

К автобусу стали стягиваться не на шутку перепуганные школьники. Вид у них был, как будто через колючие кусты перебирались – у кого руки, у кого лицо расцарапаны. Мила показала Тёме царапки на плече, а он ей своё ухо.

– Такое ощущение, что они мне его оторвать пытались, – посмеялся мальчик, хотя ранки сильно щипали.

У Ивана со лба текла кровь. Мила подошла и протянула ему бумажный платочек. Он вытер, но капелька проступила вновь. Когда водитель принёс аптечку, девочка взяла перекись, оторвала кусок ваты, смочила его и прижала ко лбу.

– Держи! – скомандовала она и пошла помогать другим.

Артём не переносил вида крови, но исподтишка наблюдал за Ваней. В тот момент ему хотелось зарыть топор войны, но гордость мешала подойти первому. Надеялся, что будет более подходящий случай.

Обрабатывая другу ухо, Мила рассказывала:

– Такое ощущение, что птица клювом Ивану в лоб заехала, со всей силы. Рваная рана, хоть зашивай.

Помолчав немного, девочка добавила:

– Интересно, а у тебя ухо уже завтра заживёт?

Тёма пожал плечами.

– Сам не знаю.

Откуда-то из автобуса были слышны чьи-то стоны. Казалось, что человеку нужна скорая помощь. Физрук поднялся по ступенькам и увидел сжавшегося в комок Максима Суворова.

– Где болит? – спросил Игорь Валерьевич.

Макс показал на закрытую левой ладонью щёку. Мужчина вывел его из автобуса, позвал Милу и попросил обработать однокласснику рану. Но тот категорически отказывался отрывать руку от щеки. Все, кто стоял рядом, стали уговаривать:

– Ты что, в инфекционное хочешь загреметь? Вдруг они каким-нибудь птичьим гриппом болеют! Надо хотя бы перекисью обработать.