Тарковские. Отец и сын в зеркале судьбы

– Господи милосердный! Александр, ты слышишь – Валя арестован!

– Доигрался со своим кольтом, мальчишка! – отзывается Александр Карлович.

Мария Даниловна в истерике:

– Надо его спасать! Идти туда! Нет, постой, они заберут и тебя. Пойду я сама!

Александр Карлович удерживает ее, но Мария Даниловна одевается и уходит. Александр Карлович не выдерживает и срывается вслед.

– Не вздумай уходить из дома! – кричит он сыну. Арсений остается один.

Брат Елизаветград. 1914-1919

Брату Арсением Тарковским посвящены стихи, несколько новелл из книги «Константинополь» и разрозненные воспоминания.

Мой брат как-то должен был читать в гимназии реферат о каналах на Марсе. Тогда все этим очень увлекались; на Марсе обнаружили каналы, которые, как все думали, были построены руками живых существ. Кстати, когда оказалось, что это не так, я ужасно расстроился!

Так вот, брат очень долго готовился, писал реферат о каналах. Потом читал его в гимназии… Всем очень понравилось, ему долго хлопали. Мне тоже захотелось поучаствовать в его торжестве, я вышел и сказал: «А теперь я покажу вам, как чешется марсианская обезьяна». И стал показывать. И услышал громкий, чтобы все услышали, шепот мамы: «Боже мой, Арсюша, ты позоришь нас перед самим Милетием Карповичем!» Меня схватили за руку и увели домой, я всю дорогу плакал. Дома нас ждал чай с пирогами, все хвалили брата, а он гордо говорил: «Вы оценили так высоко не мои заслуги, а заслуги современной наблюдательной науки о звездах». А потом, окончив свою речь, сказал: «А теперь пусть он все-таки покажет, как чешется марсианская обезьяна».

Еще в ушах стоит и гром и звон:
У, как трезвонил вагоновожатый!
Туда ходил трамвай, и там была
Неспешная и мелкая река —
Вся в камыше и ряске.

Я и Валя
Сидим верхом на пушках у ворот
В Казенный сад, где двухсотлетний дуб,
Мороженщики, будка с лимонадом
И в синей раковине музыканты.
Июнь сияет над Казенным садом.

Мы оба
(в летних шляпах на резинке,
В сандалиях, в матросках с якорями)
Еще не знаем, кто из нас в живых
Останется, кого из нас убьют…

В октябре 1919 года кто-то сообщил Тарковским, что их старший сын убит на Большаковских хуторах, в перестрелке с бандой григорьевцев. Никто в доме в это не поверил. Не верил Александр Карлович, не верила тетя Вера, не верила Мария Даниловна. Но, чтобы окончательно убедиться в своем неверии, ходила смотреть трупы. С собой она брала младшего сына.

В том октябре наступили ранние холода. Мать и сын страшно замерзли, пока добрались до хуторов. Навстречу попались две телеги с убитыми, которых везли в город. Мария Даниловна попросила возницу остановиться, и они пересмотрели мертвых. Вали среди них не было. В глазах Марии Даниловны сверкнуло торжество:

– Вот видишь! Что я тебе говорила!

Она как будто хотела, чтобы сын с нею спорил.

В небольшой балке, поросшей бурьяном и низким кустарником, лежали еще не убранные трупы. Задувал ветер. У Арсения окоченели руки. Он подходил к мертвым и если убитый лежал ничком, поворачивал его голову.

– Не он? Не он? – спрашивала мать и снова торжествовала: – Ну, я же говорила!

Платок у нее сбился набок, и ветер трепал седые пряди. Она не поправляла платок, не отводила волос со лба.

…Они ходили по балке часа два, почти все кругом осмотрели, но Мария Даниловна упорно посылала сына:

– Посмотри вон там! А в той стороне ты еще не глядел?

Дважды они находили людей без головы. Тогда осматривали руки – у Вали на большом пальце левой руки был ожог от неудачно проведенного опыта по химии.

Арсений очень устал. Руки совсем не слушались. Хотелось вернуться домой, в тепло, но мать никак не решалась уйти.

Наконец она сказала:

– Ну, хорошо, глянь на всякий случай на той стороне ручья, а я поднимусь по тропе слева. Если что-нибудь заметишь, крикни. Если раньше подойдешь к хутору, жди меня, никуда не уходи!

Они разошлись.

А затем Арсений обнаружил брата. Валя лежал еще с несколькими убитыми в яме, которую можно было заметить, только подойдя к ней очень близко. Сгоряча Арсений что-то выкрикнул. Мать не успела отойти далеко и услышала его голос. Он увидел, что она спускается по тропинке к ручью. Арсений замахал руками, но она поняла это как знак подойти ближе. В ужасе от того, что сейчас мать увидит Валю, Арсений схватил брата за ноги и попытался перетащить в другую яму. Но он был слишком тяжел для двенадцатилетнего мальчика, слабого от недоедания и холода. Тогда Арсений перевернул брата лицом вниз и загородил другим трупом. Потом он выскочил из ямы и побежал навстречу матери, крича:

– Его здесь нет! Я уже посмотрел!