Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью

На помощь приходят магнитофонные пленки (о чудеса нашего времени!), которые непостижимым для меня образом воскрешают ушедшее так, точно все это было вчера… И треп за столом под водочку, и смех, и остроты, и размышления о ближайших планах и отдаленном будущем… Тарковский говорил когда-то, поясняя свой метод работы с актером в фильме, что он предпочитает скрывать от них развитие своего киносюжета, чтобы они не имели возможности заранее отыграть скрытую от них драматургическую развязку, а вели бы себя в каждой отдельной сцене просто как можно более достоверно, как в жизни, с благородно скрытым от нас всегда развитием и конечным финалом любой ситуации.

В этом смысле на театральной площадке моей жизни теперь та абсолютно идеальная ситуация, о которой Тарковский мечтал как постановщик: в моем единовластном владении оказались сегодня диалоги людей, которые еще ничего не знают о своем будущем, а мне до конца известно уже, что с ними произошло, каким образом сложились сюжеты их жизней… до последней точки…

Так что сегодня меня не покидает желание вспомнить о своеобразном для Тарковского времени планов и размышлений не о кино, но о театре, его концепции постановки на сцене «Гамлета». Как часто обсуждались эти планы с моими родителями и со мной, в частности, в их квартире на Ломоносовском, где Тарковский тогда бывал прост, расслаблен, бесконечно обаятелен и, как всегда, необычайно интересен… Сил было много, ели и пили с удовольствием, мысли рождались и обгоняли друг друга, а наши жизненные пределы терялись в необозреваемом, недоступном нам далеке…