Таро: падающая башня

– Ну, заходите. Чего встали, рты разинули. Так милая старушка пригласила нас в дом. В доме пахло травами, самогоном и пирогами.

Несмотря на показушную грубость, Клава нам обрадовалась, просто у нее была такая манера разговаривать. Она накормила нас до отвала: борщом, печеной картошечкой и пирогами. Мы уминала за обе щеки. Ни я, ни Элеонора готовить не любили, да и в свете последних событий времени вообще не было. А тут – праздник живота.

Наконец время дошло до разговоров. Разговаривали в основном Эька и Клава, я попыталась было влезть, но на меня тут же шикнули, нечего мол во взрослые разговоры лезть. Элька и Клава познакомились несколько лет назад, они не рассказывали, но из обрывков фраз я догадалась, что тогда Элеоноре пришлось туго, толи болела она, толи еще что и Клава ее выхаживала. Элька начала рассказ с того, как и от кого я получила Дар, потом как ворожила на Романа, как попала в Абсолют. Клавдия выслушала внимательно.

– Таиска, говоришь. – повернулась она ко мне – А ну ка опиши мне ее, девочка.

Я честно попыталась припомнить внешность бабки, но это было сложно, как никак 7 лет прошло.

– Ну, она высокая, довольно худая. А, вот вспомнила, у нее родинка была вот тут, на щеке. – Я показала. Клава вздохнула:

– Ну точно она… Мы навострили уши, ожидая подробностей.

– Не чего там рассказывать, сукой была, сукой и осталась. Но мы сдаваться не собирались и заныли в два голоса:

– Клавдия Иванна, ну расскажите… Мне между прочим, от нее наследство осталось – это уже я вякнула и тут же пожалела:

– Наследство говоришь, старуха недобро усмехнулась – Вижу я это наследство, черной фатой вокруг головы полощется, аки флаг на первомай. – И глядя на мой ошарашенный вид, продолжила – Я эту гадину еще с войны знаю. Деревни наши рядом стояли. Так когда война до нас докатилась, эта гадина что удумала… С мертвых солдат сапоги снимать и продавать. Тогда же ничего не было. У наших сапоги так себе, обычные, а у фрицев ценные хромовые. Как сейчас помню морозы стояли лютые, 40 – не глядя. Жрать нечего. Так вот мать моя пошла к Таиске, картошки одолжить, детей то много, кормить нечем. А у той на печке солдат ноги отрубленные, лежат, отогреваются. Трупы закоченели, как с них сапоги стащить, ну вот она и приладилась. Да еще моей матери советовала… У тебя, говорит, Фроська, детей много, ну вот и походи по полю, всю семью обуешь, да еще деньжат заработаешь. А моя мать плюнула ей под ноги. Я, говорит, лучше с голоду сдохну, чем мародерствовать буду. Вот так…

Мы помолчали… Что ж, люди разные бывают. Иные и на чужой беде выедут, у сироты последний кусок вырвут и ничего, спят себе спокойно.

Клавдия подошла ко мне близко-близко, взяла в руки мое лицо и посмотрела в глаза. Я ощутила, как от рук расходится приятное тепло, затем показывание, взгляд ведуньи был внимательным, сосредоточенным. Такое впечатление, что она в душу заглянула. Но мне было не страшно, наоборот испытала какое-то непонятное облегчение, будто тяжкую ношу скинула. Наконец Клава меня отпустила и села рядом на диван.

– Я была права. Таиска никогда ничего просто так не делает. Даже в своей смерти выгоду ищет.

– А что такое? Я подалась вперед.

– Обряд проведен неправильно. Ты говоришь, что просто дала согласие на принятие Дара…

– Да, так и было.

– Так вот, на будущее. Дар передают своему приемнику только через дыру в потолке, при этом в определенное время суток и с определенными словами. Я не могу понять, что хотела от тебя Таиска, но явно не просто упокоиться с миром. Ты не думай, что она просто колдунья деревенская. Наверняка знала такое, что многим и не снилось. Опять таки твое попадание в Абсолют не случайно, я уверенна. Наверняка, за этим стоит Таиска или еще кто. Вот только на что она рассчитывала, непонятно. Хотя планы ее ясны, она хочет заполучить твое тело.

– То есть… Ты хочешь сказать… Что она пытается вернуться.

– А почему нет… Знаешь ли, девочка – Клава погладила меня по щеке. – Ты пока молода и не знаешь, как это день за днем ждать своей смерти и знать, что там тебя ждут бесы с полным комплектом сковородок, потому что жила не праведно, людям вредила. Ведь чем больше живешь, тем больше хочется. Ведь так?

Мне не понравился тон Клавдии, такое впечатление, что она мне завидовала, но я промолчала… Кто ее знает…

В разговор вмешалась Элеонора, до этих пор как будто дремавшая.

– Все это хорошо конечно. И про Таиску верно, но это не дает ответа на вопрос, кого Юлька видела в Абсолюте и с кем разговаривала.

Клавдия поднялась и прошла к иконостасу. Не торопясь зажгла лампаду и прочитала короткую молитву. Не отворачиваясь от угла сказала:

– Господи, спаси и помилуй, ладно Юлька, она дар получила недавно, в нашей среде не общалась, но ты то Элька, могла бы и догадаться…

– О чем?

Ответила мне Клавдия. Она закончила молиться и стояла под образами, скрестив руки на груди

– Какой грех нельзя искупить? Кого даже на кладбищах не хоронят, а?

Меня наконец осенило:

– Самоубийц!

– Правильно, а почему?