Тарси

Лёгкая улыбка никак не хотела сползать с лица, и я принялся счищать несуществующую слизь от гусеницы с пальцев. Через какое-то время уже более менее чистый волшебник уселся рядом со мной, скрывая от меня свои тщетные попытки, стереть присохшую грязь не особо чистым рукавом. Я тактично делал вид, что ничего не вижу.

– Я ничтожество, – абсолютно убитым и охрипшим голосом выдал Лис.

В моих глазах, смотрящих на него, появилось недоумение.

– Ишет права, – парень уставился себе на ботинки.

Что ж, если ему нужен благодарный слушатель, то он нашёл его.

– У меня никогда ничего не получалось, хотя я старался как мог. Даже самые элементарные заклинания выходили вкривь и вкось. Как я вообще умудрился столько проучиться? Почему меня просто не выгнали взашей? – парень поднял глаза на меня.

– Ты же умудрился призвать такого фамильяра, значит не так ты и безнадёжен, – после секундного раздумья нашёлся я.

– Я даже не знаю, как это могло получиться. Призвать демона фамильяром – невозможно. Это один из постулатов магии. Как любое разумное существо. Меня сотни раз спрашивали: как же это вышло. И знаешь что? Я понятия не имею. Это вышло случайно. Я сидел у себя в комнате и листал фолиант по призыву.

Его рассказ начал принимать интересный оборот. Узнать, как этот мир получил подарок в виде рыжеволосой бестии – это весьма интересно.

– Мне было горько, очень. Меня осмеивали, – Лис туманно взглянул куда-то вдаль, – как только что. Даже преподаватели. И я решил доказать, что на что-то способен. Я всё сделал по книги. И рисунок и специальные ингредиенты. Хотелось призвать нечто великое, что бы все обзавидовались. А в итоге…

– А в итоге ты призвал суккубу, и это невероятно. Такого ведь некто до этого не делал. По-моему, тебе стоит гордиться собой. А что про простые заклинания, – в голове как-то сразу вспыхнула картина нашей первой встречи, – я уверен, что ты ещё добьёшься своего.

– Спасибо, Торвальд, – Лис слабо улыбнулся и в который раз утёр нос.

– Пойдём, тебе нужно помыться и сменить одежду. Иначе девочки устроят нам такой нагоняй, – я весело подмигнул немного повеселевшему парню, и мы двинулись к таверне.

Этот вихрь, что я видел тогда. Нет, Лис, ты не безнадёжен. То, что теплится в тебе – нечто более великое, чем ты даже можешь себе представить. И кажется, в моей голове потихоньку начала собираться мозаика.

Почти весь остаток дня мы провели за какой-то логической игрой. Лис сказал, что она сейчас весьма популярна среди магов и высшего дворянства, и сей факт доказывает то, что я так ни разу и не смог выиграть у маленького прохвоста. Народ сновал туда-сюда. Кто-то приходил просто перекусить, кто-то с пользой для сердца и души отдохнуть, а кто-то и вовсе как на работу. Ближе к вечеру пришёл менестрель и принялся петь задушевную балладу о чьих-то подвигах. Под аккомпанемент лютни посетители узнали, как герой рос, взрослел, совершал подвиги и в итоге, конечно же, удачно женился на миловидной принцессе. Шарлотта появилась, когда уже стемнело. Одарив весь переполненный зал острым запахом ладана и каких-то масел, девушка проскользнула, неся в руках кипу бумаг, в свою комнату, на ходу попросив ужин принести ей прямо туда. Ишет явилась уже после полуночи, вся растрёпанная, но с горящими от удовольствия и удовлетворения глазами. Чем она занималась я, право слова, знать не хотел. Я болтал с соседями о последних новостях, хлопал менестрелю, ловил оценивающие и весьма многообещающие взгляды, до хрипоты спорил с толстеньким купцом, в общем и целом, занимался всем тем, что великие герои и простые путешественники называют отдыхом. За всеми этими мелкими заботами и болтовнёй сегодняшняя неприятность как-то померкла. Воспоминания о галлюцинации как-то стёрлись, и теперь я уже не мог сказать – было оно или нет. А вот странная девушка никак не лезла из головы, то и дело, застилая взор своей прямой, словно трость, фигурой. Когда луна уже пошла на убыль, потихоньку готовясь уступить место на небосводе брату-солнцу, я решил всё же отправиться спать.

"– Нам следует поторопиться, а не прохлаждаться в столь сомнительных заведениях", – Ая как всегда была внезапна, и застала меня на нижних ступенях лестницы.

" – Да ты, не иначе, волнуешься?" – я считал своим личным долгом вставить лишнюю колкость в нашем разговоре.