Тарусские тропинки. Альманах 2024

Ощущая в руках приятную тяжесть ухоженной «вертикалки» (друзья отдали Веньке своё лучшее ружьё), он принялся высматривать удобное для стрельбы место. По совету друзей Венька встал на небольшой полянке рядом с одинокой ёлкой так, чтобы хорошо видеть небо, оставаясь при этом под прикрытием густых тёмно-зелёных лап. Он аккуратно зарядил двустволку и затаился, с удовольствием вдыхая родниковый воздух. Солнце, наверное, уже садилось, но в лесу было уютно и торжественно, как после генеральной уборки. К свежести весенней влаги лёгкий ветерок подмешивал вкус набухающих почек, горьковатый аромат оттаявшей коры, а иногда приносил откуда-то слабые волны непонятных, но легко узнаваемых лесных запахов.

Как летят вальдшнепы, Венька никогда не видел. Он внимательно провожал взглядом каждую пролетавшую над ним птицу, опасаясь на потеху друзьям подстрелить какую-нибудь сороку. Поэтому первого вальдшнепа он прозевал, а двух последующих пропустил намеренно, желая получше рассмотреть их лёгкий порхающий полёт. Ему также хотелось научиться ещё издали узнавать среди птичьей разноголосицы негромкий писк и призывное «хорканье» летящих самцов.

А тяга между тем удавалась на славу! Со всех сторон то рядом, то в вдалеке, то едва различимо раскатисто и часто бухали ружейные выстрелы. Венька не видел своих друзей, но по выстрелам знал, что они где-то близко и от этого темнеющий лес казался ему родным и приветливым. Он не чувствовал себя чужим здесь. Наоборот, существование дома, работы, мелких, но надоедливых забот отодвинулось в его голове небывало далеко. Веньке чудилось, что в этом лесу у него внутри начала размягчаться какая-то чужеродная пружина, постоянно мешавшая ему жить легко и свободно. И чем мягче она становилась, тем яснее ощущал Венька прилив светлой бессознательной радости, о существовании которой он уже почти забыл.

На Веньку ещё несколько раз вылетали вальдшнепы, но они порхали так низко и медленно, что по ним было бы неинтересно стрелять. А может быть, Веньке не хотелось разрушать то состояние глубокого умиротворения, в которое он погрузился, созерцая затихающий к ночи, но уже очнувшийся после зимы лес.

Из лёгкого забытья Веньку вывел близкий выстрел одного из друзей. Он посмотрел вокруг и обнаружил, что сумерки уже основательно заняли лес и скоро будет невозможно отыскать в кустарнике подбитую птицу. Это означало, что первая Венькина охота может закончиться без единого выстрела. Странно, но такая перспектива ничуть не огорчила Веньку. Напротив, он почему-то стал желать, чтобы ночь пришла поскорее. Тогда он со спокойной совестью разрядит ружьё и неторопливо побредёт к мотоциклу, мечтая о сытном ужине и об очередной серии нескончаемого телефильма, затягивающего, как трясина.

И тут Венька неожиданно увидел вальдшнепа. Он летел молча, в стороне от Веньки и, стремительно взмахивая крыльями, нырял между верхушками берёз. Видно, секундами раньше он чудом уцелел после прицельного выстрела и теперь отчаянно пытался обмануть оставшегося далеко позади, но всё ещё опасного в его представлении стрелка. Похоже, эта отчаянность и подстегнула Веньку. Смутно надеясь, что из-за дальности всё равно промахнётся, он всё-таки вскинул «вертикалку» и, мастерски сделав поводку, нажал на курок. Веньке показалось, что выстрел свершился как-то медленно и лениво. Но уже в тот момент, когда ружьё толкнуло его в плечо, Венька почувствовал, что попал. Вальдшнеп соскользнул вниз и исчез за кустами.

Венька отыскал его неожиданно близко от места выстрела. Вальдшнеп лежал на одном из снежных островков, слегка распустив коричневые узорчатые крылья. Венька нагнулся, чтобы поднять трофей, но вдруг с испугом отдёрнул руку. Он увидел, что вальдшнеп ещё жив. Только лёжа на плотном зернистом снегу, он не бился, а, словно сдерживая в присутствии Веньки стон, часто и коротко подёргивал головой.

Венька почувствовал чудовищную усталость и тупое безразличие. Он стоял, бессильно опустив руки и медленно осознавал, что минуту назад совершил первое в своей жизни убийство, подлое и бессмысленное.

Неподалёку ударил выстрел. Венька вздрогнул и как-то беспомощно посмотрел в сторону невидимого стрелка. Он, наконец, понял, что все эти люди приехали сегодня в лес с одной целью — убить. Убить невинную жертву, ничем не рискуя при этом. По всему лесу, мгновенно перелетая от ружья к ружью, в безобразной кровавой пляске металась смерть, нагло скалясь при каждом удачном выстреле. И он, Венька Алексеев, добровольно вызвался участвовать в исполнении её преступных приговоров.