Тарзан и люди-муравьи

Никто не шевельнулся. Она резко подняла пленника и поставила его на ноги. Сознание медленно возвращалось, и он старался удержаться на ногах. Однако это ему не удавалось. Тогда женщина вновь перекинула его через плечо, на второе взвалила антилопу и пошла к своей пещере. Там она разложила костер, оторвала от туши антилопы кусок мяса, подержала его слегка над огнем и предложила пленнику. Он схватил полусырое мясо и принялся жадно рвать его зубами. Женщина сидела рядом и смотрела, как он ест. Видимо, мужчина понравился ей. Шею его украшало ожерелье из когтей и зубов диких животных, в волосы вплетены палочки.

Когда мужчина насытился, женщина поднялась и, грубо схватив его за волосы, потащила ко входу в пещеру. Он отчаянно сопротивлялся, но не сумел противостоять насилию.

В опустевшем амфитеатре остывали два трупа, а в высоком угрюмом небе появился первый стервятник.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Вокруг неподвижно лежащего Тарзана собралась группа молодых аборигенов. Его рассматривали с ног до головы, трогали, теребили, переворачивали. Один из них заинтересовался золотой цепочкой на шее Тарзана, снял ее и надел на себя. Однако интерес к Владыке джунглей, который еще не очухался, быстро угас, и толпа медленно разошлась.

Наконец сознание Тарзана начало постепенно проясняться. Приоткрыв глаза и увидев своды пещеры, он тут же снова зажмурился, попытался восстановить дыхание и, спустя некоторое время, окончательно пришел в себя. Приподнявшись, Тарзан огляделся. Прямо перед собой он увидел вход в другое помещение, более освещенное. С трудом встав на ноги, Тарзан направился туда. Эта комната выходила во внутренний дворик, расположенный прямо под открытым небом. Нигде не было видно признаков человеческого жилья. Во дворике Тарзан заметил несколько молодых алали, резвящихся на солнце. Он удивился: где он и что с ним случилось? Тарзан смог вспомнить лишь полет, удар о дерево и падение. После этого наступал провал в памяти. Некоторое время он стоял, наблюдая за алали, не подозревавших о его присутствии, а затем смело ступил на освещенное пространство, словно грозный отважный лев, презирающий шакалов, вертящихся под ногами.

Алали тут же заметили его и окружили. Девочки толкали мальчиков, стараясь выпихнуть их поближе к Тарзану.

Тарзан попробовал заговорить с ними. Сначала на местном диалекте, затем на другом, менее распространенном. Ответом ему было молчание. Тарзан последовательно перебрал языки известных ему обезьяньих племен, но безрезультатно. Его не понимали. Присмотревшись, Тарзан понял, что алали общаются при помощи жестов и достаточно вразумительно.

Алали вновь потеряли к нему интерес, и, предоставленный самому себе, Тарзан начал осматриваться, изучая обстановку и прикидывая, как бы отсюда выбраться. Стены, окружавшие дворик, были достаточно высоки, но лишь для тех, кто не привык к жизни в джунглях. Тарзану же ничего не стоило взобраться на стену, необходимо было только дождаться темноты. Тарзан надеялся, что к вечеру алали угомонятся и разойдутся по своим пещерам. Казалось, этому постоянному снованию, которое он принял вначале за игру, не будет конца.

Вдруг одна из девочек схватила дубину и с гримасой ярости на лице принялась лупить ею по стене. Другие девочки сделали то же самое, однако мальчики не поддержали их, продолжая свое бесцельное снование. Тарзан с удивлением наблюдал за происходящим, не в силах объяснить себе поведение молодых алали. Вдруг его осенило: они просто хотят есть и таким образом пытаются обратить на себя внимание.

Неожиданно девчонка, первой начавшая бить по стене, обернулась и указала на Тарзана. Остальные тоже посмотрели в его сторону. Видя голодные горящие глаза, Владыка джунглей с отчетливой ясностью понял, что следующие удары будут предназначены ему. Их мать, Первая женщина, добывавшая им пищу, лежала мертвая. Но алали понимали только одно: они голодны, а мать не несет им еду. Алали не были людоедами, но при случае вполне могли насытиться мясом себе подобного. Тем более, что Тарзана они вообще не считали себе подобным, а смотрели на него, как на обыкновенную добычу, которой можно полакомиться, как какой-нибудь антилопой. И лишь старшая девочка понимала, что мать принесла Тарзана не для того, чтобы накормить детенышей. Она принесла его только для себя. Она нашла мужчину.