Тарзан и сокровища Опара

Действуя арабом, как оружием, Тарзан расчистил себе дорогу к дверям и через секунду был уже в хижине. Беглый осмотр убедил его в том, что хижина пуста. Но до носа его дошел запах следов Таглата. Глухое, зловещее рычание сорвалось с губ Тарзана. Услыхав это ворчание, люди, напиравшие к дверям, чтобы схватить дерзкого пришельца, отступили назад. Они переглядывались, перепуганные и озадаченные. В хижину вошел человек, а сейчас они своими собственными ушами слышали в ней рычание дикого зверя. Что бы это могло быть? Может быть, лев или леопард забрался туда, незамеченный часовыми?

Тарзан увидел в потолке отверстие, через которое провалился Таглат. Он понял, что обезьяна либо вошла, либо вышла через отверстие, и, в то время как арабы замешкались, не решаясь войти в хижину, Тарзан подпрыгнул, ухватился одной рукой за верхний край стены, вылез на крышу и спрыгнул на землю у задней стены.

Наконец арабы набрались храбрости и решились войти в хижину; предварительно они даже дали несколько ружейных залпов сквозь стены. Но хижина была пуста. А в это время Тарзан на краю деревни искал Чолка, но обезьяна исчезла бесследно.

Лишенный своей самки, покинутый изменником-товарищем, не раздобыв никаких сведений относительно местонахождения своей сумочки, Тарзан перелез через забор и скрылся во мраке джунглей. Он был сердит и печален.

Приходилось временно отказаться от дальнейших поисков сумочки. Было бы безумием вернуться в лагерь арабов, когда он весь поднят на ноги. Во время своего бегства из деревни Тарзан потерял следы Таглата и теперь кружил по лесу, стараясь снова напасть на них.

Чолк долго оставался на своем посту. Но крики и выстрелы арабов нагнали на него безумный страх: обезьяны страшно боятся гремящих палок Тармангани. Он в ужасе перелез через забор, изодрав при этом на клочки свой бурнус, и пустился бежать в чащу джунглей, ворча и бранясь всю дорогу.

Тарзан быстро продвигался в глубь джунглей в поисках следов Таглата. На небольшой освещенной луной просеке большая обезьяна склонилась над бесчувственным телом женщины – той самой, которую Тарзан искал. Зверь разрывал веревки, опутывавшие руки и ноги женщины, нетерпеливо дергая и грызя их.

Тарзан шел несколько правее просеки и не мог их увидеть, но ветер дул от них к нему и доносил до него их запахи.

Еще момент – и Джэн Клейтон была бы спасена, хотя Нума, лев, уже готовился к нападению. Но судьба, и без того неумолимо жестокая, на этот раз превзошла себя: ветер на несколько минут изменил свое направление, и запах, который должен был бы привести Тарзана к его жене, был отнесен в противоположную сторону.

Тарзан прошел в пятидесяти шагах от того места, где разыгрывалась ужасная трагедия, и Джэн Клейтон была оставлена во власти обезьяны.

XVIII БОРЬБА ЗА ЗОЛОТО

Было уже утро, Тарзан должен был сознаться, что и в выслеживании Таглата ему на этот раз не повезло. Но Тарзан не отчаивался: он, конечно, найдет Таглата, только это будет, вероятно, не так скоро, как он думал. Он поест, поспит, а потом снова отправится в путь. Джунгли велики, но также велики и ловкость и хитрость Тарзана. Таглат мог уйти очень далеко, но Тарзан все же найдет его, хотя бы ему пришлось обыскать каждое дерево в дремучем лесу.

Размышляя таким образом, человек-обезьяна выслеживал оленя Бару, чтобы убить его и съесть. В течение получаса Тарзан шел по его следам по тропинке, утоптанной копытами животных. Вдруг, к его удивлению, олень показался впереди его в конце узкой дорожки. Он с бешеной скоростью бежал назад прямо на охотника.

Тарзан одним прыжком отскочил в сторону и спрятался в густой зелени, так что несчастная жертва и не заметила врага. Подпустив к себе животное на некоторое расстояние, Тарзан взобрался на нижнюю ветку развесистого дерева и притаился в густой листве, как «дикий, хищный зверь, поджидающий добычу.

Тарзан не знал, что так безумно напугало оленя: может быть это был лев Нума, или пантера Шита. Но это мало интересовало человека-обезьяну; он был готов отстоять свою добычу от любого из обитателей джунглей. Если бы ему не удалось сделать этого физической силой, в его распоряжении была другая, высшая сила – его проницательный ум.

Олень бежал вперед прямо в разверстую пасть смерти. Тарзан повернулся спиной к приближающемуся животному. С согнутыми коленями он повис на покачивающейся ветке над тропинкой и чутким ухом прислушивался к стуку приближающихся копыт.

Через секунду олень был под деревом, и в то же мгновение Тарзан спрыгнул сверху на его спину. Тяжесть тела придавила оленя к земле; он рванулся вперед в напрасном усилии подняться. Могучие руки отогнули его голову далеко назад, круто повернули ее – и Бара был мертв.