Тарзан - приёмыш обезьяны

Таким образом шло вперед учение Тарзана. Правда, оно шло очень, очень медленно, потому что, сам того не ведая, он задал себе трудную и кропотливую работу, которая вам или мне показалась бы невозможной: он хотел научиться читать, не имея ни малейшего понятия о буквах или письме.

Как-то раз (ему было тогда около двенадцати лет) в одном из ящиков стола он нашел несколько карандашей. Случайно проведя концом одного из них по столу, он с восхищением увидел, что карандаш оставляет за собой черный след. Тарзан так усердно занялся этой новой игрушкой, что поверхность стола очень скоро покрылась линиями, зигзагами и кривыми петлями, а кончик карандаша стерся до дерева. Тогда Тарзан принялся за новый карандаш. Но на этот раз уже имел определенную цель. Ему пришло в голову самому изобразить некоторые из маленьких букашек, которые ползали на страницах его книг. Это было трудное дело прежде всего уже потому, что он держал карандаш так, как привык держать рукоять кинжала, что далеко не способствовало облегчению письма или разборчивости написанного. Однако Тарзан не бросил своей затеи. Он занимался письмом всякий раз, когда приходил в хижину, и в конце концов практический опыт указал ему такое положение карандаша, при котором ему легче было направлять и водить его. И тогда он получил возможность воспроизвести некоторые из маленьких букашек.

После того, как он открыл расположение букв в алфавитном порядке, он с наслаждением искал и находил знакомые ему комбинации. Слова, сопровождавшие их, и их определения увлекли его все дальше и дальше в громадную область знания.

К семнадцати годам Тарзан научился читать детский букварь и вполне понял удивительное значение маленьких букашек. Он уже не презирал свое голое тело, не приходил в отчаяние при виде своего лица, он знал теперь, что принадлежит к совсем иной породе, чем его дикие и волосатые сотоварищи. Он был ч-е-л-о-в-е-к, а они о-б-е-з-ь-я-н-ы. Маленькие же обезьяны, скачущие по верхушкам деревьев, были м-а-р-т-ы-ш-к-и. Тарзан узнал также, что старая Сабор — л-ь-в-и-ц-а, Хиста — з-м-е-я, а Тантор — с-л-о-н.

В его учении случались большие перерывы, так как племя иногда далеко уходило от хижины, но даже вдали от книг его живой ум продолжал работать над этими таинственными и увлекательными вопросами. Куски коры, плоские листья и даже гладкие участки земли служили Тарзану тетрадями, в которых острием охотничьего ножа он выцарапывал уроки.

Но в то же время он не пренебрегал и суровыми жизненными знаниями, постоянно упражняясь с веревкой и охотничьим ножом, который научился точить о плоские камни.

Племя за эти годы значительно окрепло и увеличилось. Под предводительством Керчака ему удалось изгнать другие племена из своей части джунглей, так что пищи хватало на всех и почти не приходилось терпеть от дерзких набегов соседей. И потому, вырастая, молодые самцы считали более удобным для себя брать жен из собственного племени, а если и захватывали чужеродных самок, то приводили их к Керчаку, предпочитая подчиниться ему и жить с ним в дружбе, чем уходить из стаи.

Тарзан находился в племени на особом положении. Хотя обезьяны и считали его своим, Тарзан слишком от них отличался, чтобы не быть одиноким в их обществе. Старшие самцы уклонялись от общения с ним и либо не обращали на него внимания, либо относились к нему с такой непримиримой ненавистью, что, если бы не изумительная ловкость мальчика и не защита могучей Калы, которая оберегала его со всем пылом материнской любви, он был бы убит еще в раннем возрасте.

Самым свирепым и постоянным врагом был Тублат. Но когда Тарзану минуло около тринадцати лет, преследования внезапно прекратились, его оставили в покое и даже стали питать к нему уважение. Тарзан мог, наконец, рассчитывать на спокойную совместную жизнь с племенем Керчака, за исключением тех случаев, когда на кого-нибудь из самцов находил припадок безумного неистовства, которыми страдают в джунглях самцы диких зверей. Виновником этого счастливого для Тарзана поворота был тот же Тублат.