Тарзан - приёмыш обезьяны

Джен Портер пыталась разгадать, какие же у него планы? Доставит ли он ее на берег или будет держать здесь? И вдруг она осознала, что это обстоятельство, по-видимому, не очень ее тревожит. Неужели возможно, что ей это безразлично?

Она начала также понимать, что, сидя здесь рядом с улыбающимся гигантом и вкушая восхитительные плоды в раю, затерянном в глубинах африканских джунглей, она была и довольна, и очень счастлива. Но почему? Она натерпелась столько страха, что должна впасть в уныние от мрачных предчувствий, а вместо всего этого сердце в груди ее пело, и она улыбалась человеку, сидевшему рядом и отвечающему ей улыбкой.

Когда они покончили с завтраком, Тарзан вошел в шалаш и взял свой нож. Девушка совсем и забыла о нем. Сделав знак следовать за ним, Тарзан направился к деревьям на краю поляны и, охватив Джен сильной рукой, поднялся на верхние ветки. Девушка знала, что он несет ее к родным, и не могла понять внезапного чувства одиночества и печали, нахлынувшего на нее.

Несколько часов они медленно двигались вперед. Тарзан не спешил. Он пытался как можно дольше продлить сладостное удовольствие путешествия, в котором дорогие ему руки обвивали его шею, и потому уклонился далеко к югу от прямого пути к берегу.

Много раз они останавливались для короткого отдыха, в котором Тарзан совсем не нуждался, а в полдень они задержались на целый час у небольшого ручья, где поели и утолили жажду.

Солнце уже клонилось к закату, когда они подошли к поляне, и Тарзан, спрыгнув на землю у большого дерева, раздвинул высокую траву и указал ей на маленькую хижину.

Она взяла его за руку, чтобы отвести туда и рассказать отцу, что этот человек спас ее от смерти и ужаса худшего, чем смерть, и что он охранял ее нежно и бережно. Но на Тарзана опять нахлынула робость дикого существа. Он покачал головой и отступил.

Девушка подошла к нему вплотную и посмотрела ему в лицо просящими глазами. Ей почему-то была невыносима мысль, что Тарзан вернется один в ужасные джунгли. Но он продолжал качать головой, потом нежно привлек ее к себе и наклонился, чтобы поцеловать ее, и спрашивая взглядом, будет ли ей это угодно или она оттолкнет его. Одно лишь мгновение колебалась девушка, затем порывисто обвила его шею руками, привлекла его лицо к своему и смело поцеловала его.

— Я люблю вас, люблю вас, — шепнула она.

Издали донесся слабый звук ружейных выстрелов. Тарзан и Джен Портер подняли головы. Из хижины вышли мистер Филандер и Эсмеральда. С того места, где находились Тарзан и девушка, они не могли видеть кораблей, стоящих в бухте на якоре. Тарзан указал в сторону пальбы, коснулся рукой своей груди и снова указал в том же направлении. Она поняла. Он уходил, и почему-то ей стало ясно, что он это делает, думая, что ее спутники в опасности.

Он опять поцеловал ее.

— Возвращайтесь ко мне, — шепнула она. — Я буду ждать вас всегда.

Тарзан исчез, а Джен Портер пошла через поляну к хижине.

Мистер Филандер первым увидел нечто. Уже стемнело, а ученый был очень близорук.

— Скорей, Эсмеральда! — крикнул он. — Бегите в хижину. Это львица! Господи! Господи!

Эсмеральда не стала ломать себе голову над проверкой сказанного. Одного тона было достаточно. Она мигом очутилась в хижине и заперла за собою дверь раньше, чем он кончил произносить ее имя. Его «Господи! Господи!» было вызвано тем, что Эсмеральда в излишней торопливости заперлась, оставив снаружи как его, так и быстро приближающуюся львицу.

Он яростно забарабанил по тяжелой двери.

— Эсмеральда! — вопил он, — Эсмеральда! Впустите! Лев уже почти съел меня!

Эсмеральда думала, что шум в дверях производит львица, и по своему обыкновению упала в обморок.

Мистер Филандер бросил назад испуганный взгляд. Ужас! Зверь был совсем близко. Он попытался вскарабкаться по стене хижины, и ему удалось ухватиться за легкий выступ тростниковой крыши. С минуту он висел, раскачиваясь, как белье на веревке. Но вдруг кусок тростниковой крыши рухнул вместе с незадачливым ученым.

Падая, он мгновенно вспомнил замечательное сведение из естественной истории. Если верить изменчивой памяти мистера Филандера, львы и львицы никогда не тронут человека, притворившегося мертвым. И потому он продолжал лежать там, где упал, леденея от страха. Но так как его руки в момент падения были подняты к небу, эта поза смерти была не слишком убедительной.

Джен Портер следила за всеми его выходками с кротким удивлением. Она засмеялась легким, приглушенным смехом, но этого было достаточно. Мистер Филандер перевернулся на бок и осмотрелся. Наконец он разглядел ее.

— Джен! — крикнул он. — Джен Портер! Господи, помилуй!

Он вскочил на ноги и бросился к ней. Ему не верилось, что это она и что она жива.

— Помилуй, господи! Откуда вы? Где же вы были? Как?..

— Смилуйтесь, мистер Филандер, — прервала его девушка. — Мне не разобраться в такой куче вопросов!

— Хорошо, хорошо. Господи, помилуй! Я так исполнен удивления и безграничного восторга видеть вас невредимой и здравой, что, верите ли, едва сам понимаю, что говорю. Но идите скорее, расскажите все, что с вами случилось!

Деревня пыток