Таша

— Я жалею не о том, что это случилось, а о том, что не помню тебя тогда. Но если ты твердишь, что не следует об этом жалеть… то, может тогда вдумчиво посчитаем дни до сенокоса? — широко улыбался он, — как ты думаешь — мы уже управились?

— Нет, Юрас, мы точно еще не управились. Я помню то видение — у меня еще не было живота, — так же широко и ехидно улыбалась я.

— Нет же… нет! Ты просто не помнишь, он уже был — только небольшой. А то с чего бы я стал его наглаживать? Колючка, это непорядок. Нужно работать над этим… очень… очень сильно стараться.

Эпилог

Мы постарались… И к празднику первого сенокоса я ждала еще одно продолжение меня и Юраса. Хотелось бы, чтобы это была дочка, но пока было непонятно. Я хорошо помнила, что девочки лежат в животе у мамки умнее — прильнув, и живот тогда шире. Но он был пока совсем небольшим, едва заметным… я, и правда, в своем видении не запомнила это.

Так же, как тогда — в моем сне, кругом нас цвело лето, кружа голову запахами цветов и обнимая ласковым теплом. Так же одуряющее пахла свежескошенная трава, сложенная валками и покрытая ряднами. Дарина один оборот луны, как родила еще одного сына и сейчас уже полностью оправилась от родов. Она позвала на праздник нескольких мужчин, заседающих в Совете, вместе с их семьями, а также и нас с Юрасом и Зоряном.

Я уговорила поехать с нами и старого ведуна — день выдался таким славным. И жаль было, что он опять проведет его, делая свои записи. Так что мы с ним и Зоряном доехали до места в небольшой повозке с рессорами — той, о которой он тогда говорил и которую давно хотел. Ее, вместе с парой породистых лошадей, подарили нам на свадьбу правитель с Дариной. Кроме того, Юрас получил в подарок скакуна, смотреть на которого сбежалась почти вся стража столицы.

И если в том, как сделана повозка, я не разбиралась, только могла сказать, что — удобно, то Архаром любовалась вместе со всеми. Золотисто-рыжий, с черными гривой и хвостом, небольшой мордой с мягкими нервными ноздрями и тонкими, крепкими ногами — он был красив до изумления. А еще вынослив, быстр, прыгуч и хорош нравом. Скоро он ходил следом за Юрасом, как собака. Тот катал на нем Зоряна, уже сажая в седло одного и прохаживая коня шагом. Только мы жалели, что держать скакуна приходилось в дворцовых конюшнях — у нашего дома своей не было.

На поляне, выкошенной от травы, скоро стало тесно — прибывали друзья семьи правителя. Мужчины отошли и говорили о чем-то своем, а мы с еще одной гостьей выкладывали на грубо тканые рядна угощение — кто что привез с собой. Говорили о детях, смеялись, вспоминали Таруса, который сорвался таки в конце весны и помчался к Змеиному лесу. Не забоялся даже проснувшихся после зимней спячки змей. От этого становилось беспокойно, но Дарина, что сидела тут же с младенцем на руках, смеялась:

— Этот жук все сможет и везде успеет. Сам везде проползет, как змей. Раз так невмоготу, я помогла ему упросить Влада отпустить его со всего одним стражником. От степняков угрозы нет, а потому брать отряд и правда — не было нужды. Места знакомые, хоть и опасные. Но он справится, я даже в голову не беру…

А я с нетерпением ждала, как оно случится — то, что было в видении? И намеренно ничего не делала для этого. Оно получилось само собой. Юрас подошел к нам и, облизнувшись на угощение, потащил меня выбирать самое удобное место. Нашел, уселся сам и потянул меня на себя, усадив перед собой, чуть сбоку. Заботливо осмотрелся, как я устроена и спросил:

— Как ты? Не растрясло в повозке, и правда — такой мягкий ход?

— Ты бы за это время хоть разок, да опробовал — какой ход.

— Нет, я лучше на Архаре, — счастливо улыбался он, — а как мы тут поживаем?

Спросил и, положив руку на мой еще совсем маленький живот, ласково погладил его… и мы замерли. Я — оттого, что нечаянно сразу вцепилась в его руки, соскучившись уже по ним, а он — вспомнив то, о чем я рассказывала. Гомонили вокруг люди, и по летнему теплу речь разносилась как-то немного глухо — в густом, напоенном ароматами леса воздухе. Пищали дети, носясь оравой, гудели пчелы, легкий ветерок овевал лицо и шею… А я сидела в коконе из родных рук и истово благодарила в уме Силы. За то, что дали мне его…

— Веснушка, как же жаль, что тебе не дали досмотреть тот сон…

— А что бы ты еще хотел узнать? — удивилась я. Для меня и это было слишком — я просто купалась в своем счастье.

— Знали бы — внук или внучка будут у нас первыми…

— А не рано ли об этом? — поискала я глазами Зоряна и нашла — взглянув туда, откуда раздался детский рев. Два дружка — Зорян и Мир, вцепились друг в друга и мутузили куда попало. Оба ревели, но драться не переставали. Я дернулась было, но Юрас не дал встать:

— Ты что? Мужики… сами разберутся… — и потрясенно замер, как и все, кто смотрел на детскую драку.

Оба драчуна вдруг отпрянули друг от друга и разлетелись в стороны. Плавно все это было и медленно, будто нес их кто-то на невидимых руках, оставив потом стоять поодаль друг от друга. Я не понимала… ну, за Миром приглядывает Малек… Сердитый вопль Зоряна объяснил все: