Ташкент - Москва книга вторая, Халхин-Гол до и после, часть первая (СИ)

Очередной полёт в Ташкент прошёл достаточно привычно, если не считать, что совершать его пришлось на Ан-26 по схеме с посадкой в Нукусе. Но в отличии от полётов в Москву, которые на тех же самолётах с дозаправкой в Нукусе, совершаются в течении двух дней ( в один день вылетел, сел в Нукусе, дозаправился, на второй день – в Москву, потому что садиться в Жуковском ночью – не самый лучший вариант), полёт в Ташкент совершался в пределах суток. Ташкент принимал и ночью. Ну и конечно, шумный самолёт Ан-26. Даже по сравнению с Ан-12. Но гонять беспосадочный Ан-12 ради того грузопотока (и пассажиропотока тоже) было слишком дорого. Да и ресурс гигантов надо бы поберечь. Вот и летают между Москвой и Ташкентом работяги Ан-26 и их старшие братья Ан-24. Были бы Ан-8, и они бы летали. Время от времени по этому маршруту, только ещё с одной промежуточной посадкой в Чкалове (потом снова будет Оренбургом), уже точно за двое суток, летали и Дугласы 3 с их крейсерской скоростью чуть более 300 километров в час. Маршалу и генералам, летевшим с ним, а так же Чкалову и Ахмерову, всё-таки достался Ан-26, со скоростью в полтора раза быстрее Дугласа. Потом, ближе к началу 1940 года, на трассу выйдут и наши копии дугласа - ПС-84 (пассажирский самолёт завода № 84). Но те будут медленнее даже дугласов.

Таким размышлениям предавался под рёв моторов подполковник Ахмеров, который был единственным пассажиром в этом самолёте одетым в форму командира Красной Армии. Форму Ахмеров надел по просьбе жены и друзей, которые очень хотели посмотреть на него в нынешнем обличии.

Остальные генералы и маршал летели в гражданском. Хотя в гражданском они смотрелись, как… Ахмеров долго думал, с чем бы сравнить, и на ум пришло лишь одно сравнение: когда кавалеристы видят человека никогда не сидевшего на лошади, они говорят – как собака на заборе. Так вот, когда эти бравые кавалеристы оделись в «гражданку», они смотрелись не менее смешно. Один Чкалов смотрелся в своём твидовом костюме привезённом из Америки более менее по человечески. Маршал Ворошилов, в своём костюмчике, был похож на сельского учителя, который по поводу вызова в облоно надел свой праздничный наряд кое-где жмущий, кое-где висящий, да ещё и плохо выглаженный. Но прекрасная фигура наркома выправляла все недочёты костюма. Смотрелся Климент Ефремович очень внушительно. И, как нынче принято говорить, «вишенкой на торте» в данном случае был факт, что мужчины без головного убора в 1939-ом году не появлялись на улице вообще. Поэтому разнообразие фуражек, кепок и шляп на головах генералов добавляло комичности их внешнему виду. Хорошо хоть габардиновые плащи у всех были примерно одного покроя.

Перед полётом, прибывшие заранее военные, очень внимательно осмотрели диковинную для них машину. Им, людям бывалым, приходилось видеть некоторые самолёты. Многие даже летали в качестве пассажиров, но машина второй половины 20-го века произвела впечатление даже на них. Только Чкалов с Ворошиловым, уже побывавшие в Ан-12, спокойно заняли свои места рядом с Ахмеровым и ждали взлёта.

Взлёт тоже прошёл под несдержанные, восторженные возгласы (иногда не очень литературные) командиров. Даже громкий звук двигателей вызвал исключительно положительную реакцию у них. Всё им нравилось. А когда через три часа полёта принесли обед, они поняли – праздник удался. Кое-кто (почти все) достали свои заветные фляжки. Так закусывая и выпивая понемногу, они провели семь часов этой «майёвки» в небе и даже не заметили. Лишь, когда по салону объявили, что идём на посадку в аэропорту города Нукус, и всех просят сесть на места и пристегнуться, стало понятно – праздник кончился.

Приземлившийся лайнер пробежал по пустому взлётному полю и подрулил прямо к зданию аэропорта. В конце двадцатого века, когда Ахмеров единственный раз был в Нукусе, здание аэропорта уже было ни чем не примечательным типовым зданием провинциального аэропорта, выполненным из стекла и бетона. За двадцать с небольшим лет, после того как Нукус стал международным аэропортом была проведена определённая работа, он (аэропорт) стал красивее, удобнее, представительнее, что ли.