Татьяна Викторовна

— Простите, пожалуйста, Величайшая Госпожа Татьяна Викторовна! — бросился я к её ногам, но сильный удар ногой в лицо от Ольги отбросил меня назад.

Потом все девушки набросились на меня, избивая ногами и не оставляя живого места. Нос, губы, всё источало кровь. Я не сопротивлялся, а лишь, закрыв руками лицо, просил о пощаде. Затем Таня попросила привязать меня в дверной проём, вышла на кухню с Романом и несколькими подругами с мужьями. Вернулась Таня с перебинтованной ногой, и со скалкой в руке. Остальные держали в руках вантус, половник, ещё одну скалку, чугунную сковородку с ручкой и ещё какие-то предметы, которые я не успел разобрать — сильный удар по голове чем-то тяжёлым лишил меня чувств.

XXXIV ВОТ И КОНЕЦ…

— Вставай давай! Что развалился! Тебя люди ждут! — кричал знакомый мужской голос и одновременно меня трясли.

Тело гудело, голова раскалывалась на части. С трудом открыв глаза, я не сразу понял, что происходит. Постепенно я осознал, что нахожусь в казарме, и меня пытается разбудить наш старшина. В голове начали проясняться воспоминания о вчерашнем дне, что отмечали годовщину службы. Хорошо отметили, что какая-то хрень снилась, которую я никак не могу вспомнить. Ну, да ладно. Сегодня я иду в увольнение. Нужно не забыть отправить Тане письмо. Нужно прочитать его ещё раз, чтобы убедиться, что нормально написано. Ох, как же оно меня возбуждает. Как же хочется припасть к её ногам. Вот он, заветный конверт, а внутри листок бумаги…

"Здравствуйте! Вы меня не знаете, но очень часто Вас вижу, и сердце замирает. Мечтаю быть Вашим рабом, исполнять все Ваши приказы, стоять перед Вами на коленях, валяться у Ваших ног, целовать пальчики на Ваших ножках, лизать Ваши пяточки. Я не тороплю Вас с ответом. Примерно через месяц я Вам позвоню и скажу — это Антон. Если Вы не бросите трубку, а поздороваетесь со мной, я буду знать, что у меня есть шанс обрести своё счастье у Ваших ног! Искренне Ваш покорный раб."