Татьянин день. В паутине обмана

— Ну, можешь считать, что ты уже папа. Доктор сказал, у меня есть шанс забеременеть, — радостно сообщила Татьяна.

— Поздравляю, — бесстрастно проговорил Сергей.

— Так что готовься к моему возвращению, милый… Отдамся тебе на растерзание! — весело предупредила жена. — Я целыми днями бегаю по процедурным кабинетам. Мне назначили курс лечения, нужно очень строго выполнять все указания… Сережка, я так скучаю по тебе, прямо сохну на глазах. Представляешь, похудела на два килограмма! Доктор сказал: худым женщинам забеременеть труднее, чем…

— Тань, — прервал ее излияния Сергей, — извини, я сейчас…

— Не в настроении? — понимающе вздохнула Баринова, — Да, папа поступил по-свински. Я с ним поговорю, он должен перед тобой извиниться. Я никому не позволю обижать своего мужа! Сереж, ну, хватит дуться. Обещай, что вернешься домой, ну, пожалуйста. А через недельку я сама подрулю, так что ко мне сюда лететь не надо…

Никифоров разделался с самым главным монстром и произнес, отвернувшись от монитора:

— У меня что, проблемы с речью? Я больше не собираюсь жить под одной крышей с твоим преподобным папашей.

— Ты… — помолчав, произнесла Татьяна, — ты хочешь сказать, что мы переезжаем?

— Только я, — отчеканил Сергей. — Мне нужно пожить отдельно. Я должен обо всем подумать.

Закончив этот тягостный разговор, он было вернулся к игре, но тут в его кабинете появилась старая знакомая.

— Нина?! — ахнул Никифоров.

— Я думала, ты меня опять не узнаешь, — улыбнулась та.

— Как же. Тебя, пожалуй, забудешь! — Сергей обнял ее. — Ну рассказывай. Как ты? Где устроилась? Слушай, может, тебе помощь нужна?

— Сколько можно? И так все время мне помогал, — откликнулась Нина. — Нет, теперь уж я сама.

— А помнишь, давным-давно ты назвала меня ангелом-хранителем? Или у меня крылышки с тех пор истрепались? Я серьезно: если нет крыши над головой… милости просим, как в старые добрые. Правда, мы с Мишкой сейчас в другой квартире живем, но там тебе даже больше понравится.

— А я и так живу в твоей квартире, только в старой. Теперь ее Таня Разбежкина снимает, — поведала Перепелкина. — Скоро перееду — комнату снимать буду. А работа уже есть: Таня взяла к себе секретарем. Так что, как видишь — у меня все в порядке. Ну а как ты? Как Мишка?

— Когда узнаешь — просто умрешь! Грех жаловаться, Мишка — молодец: учится на психолога, очень даже успешно, а главное — ему нравится.

— С психами общаться? — удивленно спросила Нина.

— Он же не психиатром будет, а психологом. Я тебе по секрету скажу: это единственный бизнес, в котором клиент всегда неправ.

— В каком смысле?

— Да в самом прямом: психолог всегда может доказать клиенту, что у того серьезные проблемы. И будет еще хуже, если не лечить, конечно… Так что работой Мишка будет обеспечен всегда. В нашей стране каждый второй — его потенциальный клиент.

— А на личном фронте у нашего ученого как?

— Мишка пока не думает о женщинах, — отмахнулся Сергей. — То есть думает, но как о пациентках. Он их изучает.

— А ты? Помогаешь брату пациенток изучать?

— Скорее, он мне помогает, — вздохнул Никифоров. — Знаешь, последние несколько лет я просто существовал, как растение. А потом вернулась Таня… — Он сделал паузу, собираясь с мыслями. — Хорошо, что ты приехала, а то мне и поговорить толком не с кем…

— А с Таней? — тихо спросила Нина, не сводя с него глаз.

— С Таней… пока сложно. Но я хочу… Мы с ней должны попробовать начать все сначала, понимаешь? Должны! *- твердо произнес Никифоров, выдерживая ее напряженный взгляд.

Вернувшись в офис после очередного похода с Жанной по магазинам, на сей раз ювелирным, Горин думал о том, что законное супружество — штука куда более дорогостоящая, чем он когда-либо мог предположить. Но эти мысли разом вылетели у него из головы, сменившись иными, несравнимо более тревожными, когда он заметил: в его отсутствие здесь кто-то побывал. Или это только кажется? Может, у него начинает развиваться паранойя? На всякий случай Горин проверил тайничок внутри макета — и замер. Нет, паранойя тут ни при чем…

— Похоже, слон, который сбежал из зоопарка, поселился в твоем кабинете, — заметила Жанна, войдя несколькими минутами позже: такого бардака у Вадима она еще никогда не наблюдала — все ящики были выдвинуты, кабинет производил впечатление помещения, в котором происходит тщательный обыск.

— Слонишка бежала, хвостиком махнула… — Горин нервно вытер платком взмокший лоб. — Кассета от диктофона пропала, представляешь?!

— Фу, напугал. А я уж думала, что-то серьезное. Да кому она нужна, твоя кассета? Завалилась куда-нибудь и лежит себе. Пойдем, а то опоздаем, — разумеется, Жанна не могла проникнуться подлинной серьезностью ситуации.

— Не видишь, я занят, — раздраженно бросил Вадим, продолжая судорожные поиски. — Надо ее найти. Это важно.

— Н-да? — протянула супруга, до которой начало доходить, что она снова столкнулась с неким секретом. — И что ж такого важного на этой кассете?