Тáту

Наверное, действительно нечего. И по-своему она права. Но ещё больше нечего делать моим редким партнёрам по суткам. Многие из них уже перешли на шаг. Кто-то отправился в палатку на передых. Кому-то прямо на асфальте массируют, схваченную судорогой икроножную. Небольшой дождик промочил меня. Набежавший ветер просушил. Похолодало. Друзья дали напоследок конфет и пожелали удачи. Интересно, на каком километре должна наступить яма? Метро закрылось. В панельных девятиэтажках стал гаснуть свет.

На десятом кругу подъехал фургон «Форд» с надписью «ТВ Санкт-Петербург».

— Номер, сто двадцатый, можно у вас взять интервью?

— Конечно!

— Как самочувствие у лидера?

— Спасибо за приятную новость! Я и не знал. Чувствую себя хорошо! Сейчас восполню запас гликогена шоколадом. Надеюсь, что до финиша хватит!

Мы поговорили о моей подготовке, профессии, сегодняшней погоде, и напоследок девушка-журналист пожелала удачи. Я забыл о накопившейся усталости восьмого часа бега и немного ускорился.

— Финиширует победитель стокилометровой дистанции, курсант Военно-Медицинской академии, Вячеслав Дегтяренко, — комментировал Борис Вязнер, — его время семь часов пятьдесят минут и двадцать секунд!

Я, наверное, ещё и не осознал всего произошедшего. Не было привычной борьбы с соперниками, не было обязательной охоты за временем и предварительно составленного плана. Дружеская побегушка, в конце которой потерпел пару часов.

— Вы можете пройти в палатку! — сказала девушка счётчик кругов.

— Не знаете, где душ?

— Утром поедет автобус в баню.

— Утром мне надо быть на работе.

Импровизированный душ из пластиковой бутылки, три часа на сон под разговоры ультрамарафонцев — и на Петроградку. Пелёнки, капельницы, клизмы, истории болезни.

— Свет, подстрахуешь меня с грудничками на пару часиков? — спросил у медсестры с первого этажа, — я почти всё сделал. Надо только питание на девятнадцать часов раздать отказникам и пенициллин на восемнадцать сделать.

— Ты куда? Бегать что ли опять?

— Нет. Бегал ночью. Надо приз получить!

— С тебя бутылка ликёра!

— Само собой!

На импровизированной трибуне-грузовике нам вручили призы-подарки. Кому машина, а кому бытовая техника или просто диплом с медалью.

— Ура! Я обладатель Кубка России на сто километров!

— Что выиграл? — спросила жена по телефону.

— Чешский пылесос!

— Лучше бы тебе денег дали… В холодильнике мышь повесилась…

По пути к метро я продал пылесос ребятам в малиновых пиджаках за швейцарские франки. Один из них хотел сделать подарок своей супруге. У продавцов в руках оказалась газета «Деловой Петербург». По курсу не доставало ста двадцати рублей, и они нехотя, доплатили.

— Настоящие франки, Аркаш?

— Вроде да. Видишь, печати стоят: «Bank of Switzerland».

В понедельник после занятий я купил продукты в синяке и зашёл в тамошний обменник.

— Мы не можем их поменять, молодой человек, — сказала кассирша после небольшого совещания.

— Почему?

— Это не эС Ка Вэ, — ответила она с паузами.

— На них же написано «Банк Швейцарии».

— К сожалению, родина этой валюты — Бразилия…

Письма к немецкому генералу

20.01.1996 г.

Здравствуйте, доктор Эверт!

Я благодарен вам за ваше письмо. К сожалению, я не смог его прочитать, так как оно пришло на факультет в начале января. В это время я был в зимнем отпуске и узнал лишь от дежурной службы. Мои поиски успеха не принесли. Лучше направлять письма на мой домашний адрес, где я проживаю вместе с семьей. В прошлом году я женился. У меня две дочери: Оксана и Настя. Старшей семь лет, в этом году она пойдет в первый класс средней школы. Младшей всего год с небольшим, и она пока ходит «под стол пешком». Моей жене двадцать четыре, она мастер спорта по спортивной гимнастике, в настоящее время домохозяйка.

Извините меня за долгое молчание. Я ждал ответ на июньское письмо. Так и не знаю, получили вы его или нет. За это время произошло многое в моей жизни.