Тату. Книга 2 (СИ)

— Прошу прощения, что мне придется воспользоваться таким варварским оружием, но лазер прижигает нервные окончания и эффект от нашей беседы будет не таким продуктивным. — Неожиданно он ловким движением тесака отрубил правую кисть трассера. Боль огненной волной пронизала тело альбиноса с головы до пяток. Кровь хлынула из конечности, заливая пол вокруг кресла. Стиснув зубы, Сарти сдержал, готовый сорваться стон, а Скиталец совершенно спокойно, словно проводил подобную операцию не один раз, поднес цилиндр торцевой стороной к обрубку руки. Неожиданно устройство ожило. Трубочки задвигались, словно живые щупальца и торец прибора с жадным хлюпом буквально присосался к открытой ране, перекрывая поток крови. Щупальца обхватили конечность трассера до самого локтя, и Сарти чувствовал, что в его руку словно втыкают многочисленные иголки, боль от этого стала невыносимой и трассер застонал.

— Вот! — обрадовался палач. — Прибор работает. Теперь я буду задавать вопросы, а вы мне честно на них ответите. И самое интересное в этом устройстве знаете что? — Скиталец заглянул в глаза альбиноса. — Что его невозможно обмануть. Если вы попытаетесь скрыть правдивый ответ, или вообще не дать мне никакого ответа — ваша боль будет расти до тех пор, пока вы не… сознаетесь. Ах, да… еще одна новость для вас. Вы не сможете потерять сознание от боли, это устройство не позволит вам такой радости. "Б'ирту" постарались на славу, они понимали толк в болевых ощущениях. И… не переживайте за вашу руку. Сейчас можно заказать хороший биопротез. Вы, как трассер, уже не сможете работать мечом с прежней ловкостью, но вам, как пенсионеру это уже и не понадобится. Итак, приступим.

— Как к вам попал корабль Древних?

— Я нашел его на одной планете, — резкая боль пронзила руку до плеча, вгрызаясь в мозг, словно сверло.

— Не совсем верно, — заявил Скиталец, поглядывая на прибор. Сквозь пелену боли, Сарти заметил, что в воздухе над щупальцами горят три странных символа. — Прошу точнее отвечать на поставленный вопрос.

— Хорошо… Мы нашли! — боль немного спала, а один из символов поменял свою конфигурацию.

— Теперь верно. Кто это мы и на какой планете?

— Планета Корста…, - боль пульсировала, но не усиливалась.

— Дальше, кто с вами был?

— Денни и Линда.

— Хм… не врёте. Кого из вас искин признал истинным капитаном корабля?

— Меня…, - боль из головы ударила по позвоночному столбу, скручивая мышцы рук и ног в болевые жгуты. Трассер застонал, а палач задавал новые вопросы.

— Врёте…. Так кто — Линда? — он смотрел на прибор. — Гм, нет, не она. Денни? — альбинос продолжал стонать от спазмов, рвавших его мышечный корсет. — Ага! — обрадовался Скиталец. — Денни! Я забыл предупредить, что вам может быть, тяжело будет отвечать на все вопросы от болевых ощущений, но мне не всегда это и нужно. Теперь следующий вопрос: — Линда — это настоящее имя девушки?

— Д-да…

— Хорошо, а Денни это реальное имя вашего товарища?

— Д-д-дд, — пытался произнести трассер, но от болевого шока не мог ответить даже слогом.

— Гм… нет?! — Я так и думал, а каково его настоящее имя?

— Д-д-дд? — Сарти практически обезумел от действий инопланетного прибора, зрение пропало, застлав мутной пеленой окружающую действительность, но рот так и не повиновался ему. И он был бы рад ответить правдиво на поставленный вопрос, но боль не давала ему такого шанса.

— Ну… не нужно сопротивляться, — низкий голос палача перешел на доверительный тембр. — Вы же понимаете, что в ваших же интересах назвать настоящее имя этого человека, или кем он там является? Имя? Откуда он взялся? Где его родной мир? — нетерпение уже сквозило в каждом вопросе палача. Трассеру казалось, что с него живьем снимают кожу. Он был бы рад отвечать правдиво, но адские муки, к счастью для его друзей, не давали такой возможности.

— Д-д-дд, — продолжал он твердить одну и ту же букву, как вдруг боль пошла на спад. Зрение прояснилось, и неожиданно для себя Сарти произнес: — Д-да пошел ты в задницу! — Скиталец с недоумением в глазах вглядывался в сияющие символы, не понимая, что происходит. А боль становилась все слабее и слабее. Сарти не мог сообразить, почему это происходит, но действия инопланетного прибора, практически сошли на нет. И ему удалось даже улыбнуться

— Что Рвач, — неожиданно назвал он главу разведки прозвищем, присвоенным ему когда-то контрабандистами. — Не ожидал? Не всё тебе подвластно!

— Ничего не понимаю?! — Скиталец начал трогать сверкающие жгуты-щупальца, потом нажал на одно из виднеющихся под ними круглое окошко. Боль в конечности оставалась, но была уже какой-то тупой и зудящей, не мешающей здраво соображать трассеру. А Сарти, почувствовав, что терять ему уже нечего вдруг задал свой вопрос:

— А теперь скажи-ка мне Рвач, что тебе известно о Линде ти Мей? — Вопрос от человека, должного в этот момент стонать и кривиться от боли, застала Скиталец врасплох.

— Линда ти Мей? Принцесса?

— Ага…, задумался Сарти. — Всё-таки принцесса. — Одним словом, глава разведки расставил все точки по своим местам. Лицо Скитальца вдруг из спокойного, превратилось в злорадное.