Тату с координатами

Подполковник Шахмарданов начал поочередный допрос четверых солдат моего сопровождения. Они все через свои наушники слышали мой разговор с подполковником полиции, потом разговор старшего сержанта Тихомирова и потому лишнего сказать не должны были. Парни у меня во взводе поголовно надежные и сообразительные. Я подошел к старшему следователю. Жестом остановил рассказ солдата.

– Извините, товарищ подполковник. Я вам пока больше не нужен?

– Если будешь нужен, я тебя найду. Прямо через твоего начальника штаба…

– Я хочу дальше ехать, поскольку обещал тело в морг доставить. Вы, кажется, завершили беседовать со старшим сержантом Тихомировым. Если не будете против, я его с собой возьму.

– А солдаты, которых я допрашиваю?

– Они остаются в вашем распоряжении. Я возьму им замену. Только просьба к вам, товарищ подполковник, имеется. Если у вас есть возможность связаться с постом на дороге, попросите их мою машину пропустить без боя. А то мне майор Абдусалямов предложил взять в сопровождение пару БМП. Это на случай несговорчивости поста…

– Поезжай. Я позвоню…

Я жестом позвал Тихомирова и подсказал ему по связи:

– Возьми с собой на случай смену четверым, что здесь остаются…

Выехали мы уже через полторы минуты, рассевшись внутри «буханки» в том же порядке, в каком сидели: за рулем старший сержант, я – на пассажирском сиденье справа, четверо солдат – в салоне рядом с обезглавленным телом эмира Абумуслима Манапова. Памятуя о случившемся, солдаты держали автоматы наготове и настороженно посматривали через простреленное заднее стекло и стекло боковой двери. На любую опасность они были готовы отреагировать новыми очередями прямо сквозь стекла, которые на короткой дистанции неспособны изменить направление полета пули даже под острым углом.

Вертолет ФСБ пришлось объехать по обочине, «уазик» мог себе такое позволить и позволил. Дорога не стала после происшествия лучше. Ей просто не от чего стать лучше, тем не менее старший сержант Тихомиров, видимо, несколько взвинченный произошедшим, поехал намного быстрее и, как следствие, чаще тормозил перед ямами, если не получалось проскакивать их с ходу. И непонятно было, что лучше. Я сам, когда езжу за рулем, не всегда придерживаюсь одной манеры движения.

Я знаю, что некоторые водители по плохой дороге, изобилующей ямами, предпочитают ехать медленно, тем не менее, машина в ямах вздрагивает, время от времени слышатся «пробивы» подвески. Другие на такой дороге предпочитают держать высокую скорость и на этой скорости перескакивать ямы. На скорости колесо цепляется за противоположный край ямы до того, как оно провалится. Но удар с «пробивом» слышится и ощущается в любом случае. И трудно сказать, какая манера езды комфортнее и больше бережет машину. Я лично, в зависимости от настроения, езжу и так, и так.

Тихомиров выбрал второй вариант. В данном случае мне он был ближе по внутреннему состоянию. Кроме того, экономил время.

К полицейскому посту мы прибыли уже через десять минут. При виде нашей машины офицер полиции поднял бинокль, видимо, рассматривая наш номер, после чего дал команду. Три машины, стоящие на одной полосе дороги, уехали на встречную полосу.

Капитан полиции стоял на краю дороги рядом с тремя бойцами Росгвардии в камуфляжной форме расцветки «Мох». Камуфляж такой расцветки прописан в Росгвардии только спецназу и разведке. Простые росгвардейцы носят камуфляж цвета «Излом». Значит, перед нами были или бывшие бойцы спецназа внутренних войск, или бывшие омоновцы. Но в спецназе внутренних войск почти все поголовно бойцы носят «краповые» береты, которые им оставлены как атрибут новой формы одежды. Можно было предположить, что эти трое оказались недостойны таких беретов, не смогли уложиться в нормативы при испытаниях, но чтобы все трое оказались такими – это маловероятно. Скорее всего, это были бывшие омоновцы, у которых нет традиции носить «краповые» береты, но есть большущая, не соответствующая действительному положению вещей самоуверенность и презрение ко всем другим. Именно с таким выражением смотрели на нашу машину эти трое.

Капитан сделал жест рукой, словно просил остановиться. Не потребовал, а именно попросил. Тихомиров затормозил и на тормозах проехал мимо метра два. Капитану пришлось подойти. Я опустил стекло.

– Привет, старлей, – козырнул капитан. – Что там на дороге произошло, что нас сюда выгнали. И долго ли еще простоим?

– Да там какие-то уроды пытались на нашу машину напасть, – спокойно ответил я и пальцем показал на пробитое пулей зеркало заднего вида со своей стороны.

– И что? – спросил капитан. – Что с ними?

– Там остались. Все восемь человек. Девятый – водитель, который уехать пытался. Тоже там лежит, под дорогой. А один внедорожник уехал. В вашу сторону, кстати. Не видели?

– Нормально… – Капитан, похоже, был не в курсе событий, звездочками на погонах не дорос. Он только приказ о блокировке дороги выполнял. И на мой вопрос о внедорожнике никак не ответил. – А вы как? Справились? Сколько вас было?

– Сколько было, столько же и осталось. Шестеро.

– Без потерь отработали…