Татуаж сердца

Семейные традиции, как в лучших книгах Бронте…
Она, слегка уставшая, а он навеселе…
Пьют кофе, обсуждая непостоянство фронта,
В котором виноват пролив Лавуазье…

Попьют и посудачат о детях непослушных,

Налоговых препонах и роскоши Гоа…
Затем расскажет он о хлипкости несущих,
О том, что ремонтировать давно уж их пора…

Она, слегка зевнув и сделав три затяжки,

Решает намекнуть о шубе мисс Бурбон…
Увы, но мысль его все занимают ляжки
Хорошенькой прислуги с огромным красным ртом…

«Еще по кофе?» «Можно… а можно и с ликером…»

«О чем поговорить?» – ее типичный страх…
«О чем поговорить?» – он словно эхо вторит,
Но произносят оба: «Как ветрено в горах…»

И светит им в окно искусственное солнце,

И освещает луч иллюзию семьи…
К чему же только вам такое благородство,
Коль лжете вы себе, немые старики?..

Семейные традиции, как в лучших книгах Бронте,

Их двадцать лет уже совместно стерегут…
Но нет души семьи и нет живого солнца…
И их сердца давно им песни не поют…

Моя подруга – муза

Муза пьет ром и курит кальян…
В сердце – и дождь, и следы…
Знаешь, наверно, мой главный изъян —
Что перешли мы на «ты»…

Не было флирта, кокетства и ласк —

Тех пресловутых шагов,
Что популярны у питерских масс —
Словно разводка мостов…

Муза в депрессии – что ж говорить…

Музы часты в этом «вне»…
Мне так вольготно с тобой говорить…
Мне так уютно в тебе…

Знаешь, хороший, я буду собой —

В свете, в депрессии, в сне…
Как же хочу я обняться с тобой
В сером бессмысленном дне…

Чужие мысли

Чужие стихи набили ватную голову.
Нас научили не думать самим,
А запоминать чужое.
Чтобы мы однажды, но поздно поняли,
Как достаточно было то, изначально пустое.

Чужие истории будоражат зависть —

Каждому кажется, что у соседа трава сочнее.
Какая религия нами правит,
Когда представляем себя в чужой постели.

Чужие книги вкладываем в свою голову.

Байты и биты кривой неприглядной речи.
Они рассказали, что в человеке всего поровну —
Дерьма и мыслей о чем-то сакрально-вечном…

Полжизни учимся выполнять правила.

Сначала скулим и притворно ищем свободу.
А когда нам предлагают чуть заглянуть за грани,
Говорим, что быть правильным – это сегодня модно.

Когда я смотрю сейчас на еще младенцев,

Я хочу всех спасти от взрослого этого бреда.
Но матрица крепко их держит в ажурных чепцах,
А тех, кто пытается спрыгнуть – просто зовет поэтом…

Парапет