Татуировка (СИ)

— Сейчас я все объясню. Как Вы заметили, с Шакалом много оборотней. Он собирает подпольную армию не только для того, чтобы украсть или отобрать артефакт клана Смерти. Все гораздо сложнее.

— Сложнее? — сарказм просочился сквозь мои строго сжатые губы. — Вы считаете, что сделать это легко? И вообще представляется возможным? Клан немногочислен, но силы у нас достаточно, чтобы противостоять этому выскочке и предателю.

В моей душе закипал гнев. До этого момента я не ощущала ничего, очевидно, испытав моральный шок от низкого поступка Марка. Что ж, поделом мне. Нужно было учиться на предшествующем опыте, когда только раскрылся его обман. Не стоило доверять ему.

— Тем не менее, мертвы уже две жрицы, и это не предел. Шакал набирает силы, — ответил он.

На минуту воцарилось молчание.

Я свое дело сделала. Шакал обнаружен, теперь остается только доложить о его местонахождении гилдам Лондона и Праги, тем более, что им прекрасно была известна его настоящая личность. А заодно и выяснить причину, по которой на это дело отправили именно меня.

Как же мне не хотелось в этом участвовать. Неожиданно, я поняла, что смертельно устала. Черные щупальца апатии сковали мое сознание. В голову пришла безумная идея бежать, прятаться, скрываться и снова бежать, куда глаза глядят, где меня никто и никогда не найдет. Но, я осознавала, что такого места не существует. Я не настольно хитра, изворотлива и сильна, как Марк, чтобы смириться с ролью предателя и скрываться от карающего отряда клана Смерти. И тогда Совет снова пошлет одиночку–охотника, и теперь жертвой стану я.

Татуировка запульсировала и мне стало больно. Интересно, действует ли та дрянь, что Марк вколол мне? И если да, то сколько времени у меня осталось? Переживу ли я трансформацию и кем стану? Было страшно, но одновременно ужасно любопытно.

Сглотнув и поморщившись от давших о себе знать ран на горле, я помянула Мизуки недобрым словом. Надеюсь, она перевернется у себя в гробу, или где там она отдыхает днем, если осталась в живых. Вернее, в немертвых.

— Вы в порядке? — Эдвард вернул меня к действительности, легко дотронувшись до моей руки.

— Продолжайте, — проговорила я, снова поворачивая к нему взгляд, пытаясь отвлечься от боли. — В нашем обществе существует круговорот. Как в природе, каждый зависит от другого. Если исчезнет клан Смерти, вампиры захватят власть, и, постепенно, это распространится за городские масштабы.

— При чем тут я?

— Ваше задание было уничтожить Шакала, — лицо индейца вмиг посерьезнело.

Я не стала удивляться, откуда ему известно. Все в кружении Марка об этом знали.

— Обстоятельства изменились.

Я подумала о том, что будет, если я вернусь в Прагу, не доделав начатое. Я не хочу его убивать. С моральной стороны, я буду совершенно права, не сделав это, но с реальной — я ослушаюсь приказа не кого–нибудь, а самого Совета гилдов. Несмотря на то, что им все давным–давно известно, приказ есть приказ.

Никогда раньше у меня не было подобной ситуации. Совета спросить тоже не у кого, поэтому решение ложилось исключительно на мои плечи.

Смогу ли я уничтожить Марка? Я не хочу, это однозначно. Уже не потому, что когда–то нас связывало нечто большее, чем клан, а по той причине, что смысл происходящего ускользал от моего понимания. Месть? Да, я желала ее, но только так, если бы она свершилась кем–нибудь другим. Почему именно я? Этот вопрос будет терзать меня до самого конца.

— Кто еще знает о том, что я здесь?

— Насколько мне известно — никто.

— Мне надо подумать.

— Поспешите. Времени осталось немного.

— Времени до чего?

— До того, как Шакал решится на отчаянный шаг. Артефакт.

Я снова взглянула в окно. Лазурное небо было чистым.

— Как я свяжусь с Вами?

— Вот сотовый, — он протянул мне новенький телефон. — В записную книжку забиты все нужные номера.

— Мне нужна одежда.

— Персонал предоставит Вам дежурный вариант.

У него были ответы на все мои вопросы. Что же мне оставалось делать?

— Марк знает, что Вы предатель?

В ответ на этот вопрос, Эдвард сжал кулаки и стиснул челюсти, на лице заиграли желваки. Очевидно, я задела его за живое.

— Я не предатель. Я чту свой народ, защищаю его всеми силами. Я воин–пес и вгрызусь в глотку любому, кто посягнет на нашу безопасность!

— Выходит, Вами движет только защита?

— Опыт показывает, что такие методы неэффективны.

Он поднял подол серой футболки, что была на нем одета и облегала бугристые мускулы.

Я ахнула, увидев светлые полоски шрамов на его груди и животе.

— Что это?

— Серебряный кинжал. Я дрался, но кровососов было много. Они вынудили меня подлой манипуляцией принять человеческую форму, а потом издевались на глазах других, таких же пленников как я, вгрызаясь в мое тело и полосуя тем самым серебряным клинком. Гораздо позже я вонзил это самое оружие в рот их предводителя и оторвал ему голову, не перекидываясь в волка, чтобы расправиться с ним. Из этого урока я извлек то, что не стоит сразу бросаться напролом. Информация, Джейн, — он опустил футболку, — вот самое главное для победы.