Тау Большого Пса, Россия (СИ)

Остров, на который они прилетели, был маленький и каменистый, на нем росла только трава и три деревца. Зато здесь можно было купаться, в пределах действия репеллента, конечно, но как будто на просторе. И можно было не бояться, что кто-то выскочит и набросится. Они поставили палатки и разожгли огонь, знакомая компания из нескольких петькиных сослуживцев со спутниками. Было очень похоже на студенческий поход - песни у костра и шашлык с коньячком, и поцелуи под открытым небом, и любовь в палатке. Максу было ужасно стыдно за свою измену, и оттого удовольствие было особенно острым и горьким.

Ночью он выбрался, ежась, из палатки.

- Куда? - Петькин голос был хриплым со сна.

- Отлить…

- Вот туалетная душонка. Я провожу.

- Ну… мне по большому…

- Тем более.

Макс шел за Петей, внимательно вглядываясь в тропу под нервным светом фонарика (тот был на лбу прикреплен, как у шахтера). Они сделали временное отхожее место над щелью в скале, Макс пристроился над ней, слушая, как внизу поплескивает вода. Петька прислонился к валуну неподалеку и изредка наводил на Макса луч своего фонаря. А Макс воображал, что гадит в бездонную бездну, как двуглавый орел на вершине горы. У него на родине водились такие.

Он уже закончил, даже подтерся, когда вдруг почувствовал, как что-то мягко схватило его за яйца. Макс коротко вскрикнул и захлебнулся ужасом: на него немигающе пялилась огромная собачья морда. И держала в зубах его хозяйство, и негромко порыкивала.

- Что там у тебя? - спросил Петька и снова посветил в его сторону.

Макс открыл рот, хотел тихонько сказать “собака”, но не смог, как в давнем кошмаре, горло онемело, и из него не вырвалось ни звука. Он лишь затряс головой, но не осмелился дергаться. Еще бы, когда член в зубастой пасти - не подергаешься. Между тем, собака тихо дышала ему в промежность и слегка шевелила языком. Сзади еще что-то лизнуло, Макс опустил голову, заглядывая поглубже. Из расщелины торчали еще две собачьи головы и щекотно принюхивались. Макса затрясло: что им надо?!? Чего они ждут и вынюхивают!?

Первая собака выпустила его член и принялась лизать, иногда мягко прихватывая зубами и неотрывно пялясь ему в лицо. Остальные не отставали, тыкались мокрыми носами в задницу, облизывали яйца, дырку, бедра, беззвучно пофыркивали. Вокруг вообще стояла ватная тишина, даже океан не шумел. Макс боялся встать - а ну как откусят? Он сидел и ждал, что собаки налижутся и уйдут может быть, или Петьке надоест там торчать, и он подойдет и спасет его. Ноги мелко дрожали, но самое ужасное - внизу начинало пульсировать непристойным возбуждением. Он был готов разрыдаться от стыда и ужаса, что же дальше, его опять трахнут, а Петя снова не обратит внимания, заметит только когда все кончится…

- Сколько можно, Максик, эк тебя разобрало! - Петькин голос доносился как из другой комнаты, хотя он был в метрах трех всего. - Вставай давай!

И тут Макса отпустило, пелена тишины спала, собаки исчезли.

- Петь… тут… тут точно никого нет? - он встал, принялся неловко застегиваться прыгающими руками.

Петя посмотрел на локатор:

- Нет никого, только рыбы на расстоянии сорока метров. И птицы - в районе ста. Не трусь, малек.

Петя притянул его к себе поближе, обнял за плечи, целуя в глаза:

- Ты плакал что ли?

- Нет… просто испугался вдруг очень, пойдем отсюда, - прошептал Макс, изо всех сил прижимаясь к нему.

Он не решился сказать про исчезнувших собак, побоялся, что Петька опять взбесится, как тогда… он же не хочет, чтоб Макс про собак знал, но те были, были, вся задница влажная, в их слюне.

***

А утром было все как обычно, веселые голоса купающихся людей, они лили друг другу пресную воду для умывания, и завтракали из походных коробочек. Ночной кошмар теперь казался ненастоящим, может, и правда сон был? Надо было возвращаться на базу, к началу рабочего дня.

- О ком мечтаешь? - Петька шлепнул его по заднице, придав неслабое ускорение.

Макс, застывший было в проходе флаера, влетел в кресло и недовольно там заворочался, пристегиваясь:

- Уж не о тебе.

- Что-о? - изумился Петька и принялся его щипать за разные места и тискать: - Как это не обо мне? А о ком это?

“О собаках”, - думал Макс, вяло отбиваясь, а потом сдался:

- Ладно, о тебе, о тебе, дорогой.

- Смотри у меня.

Макса почему-то взволновала эта шутливая угроза, мысли о том, что сделает Петька, если узнает об измене, весь день путались с невнятными мечтами о Васе и страшными воспоминаниями о собаках. И все это вместе отдавалось каким-то непонятным внутренним зудом - то ли в душе, то ли в яйцах, то ли в заднице. У него даже жар поднялся, и начальница, обеспокоившись больным видом, прогнала его в медпункт.

- Переутомление и легкая простудка, - радостно прочитал фельдшер результаты обследования и стандартно пошутил: - Хотите анальный зонд запустим, вдруг найдем чего?

- Спасибо, не надо, - вздохнул Макс.

- Идите, посидите дома, и завтра не приходите на работу, - добрый фельдшер что-то вколол ему в руку и отпустил.

Макс сходил в магазин и ничего там не купил. Он перекусил в кафешке и медленно поплелся в жилой блок, днем здесь было так пустынно.