Таврида: земной Элизий

Степь продолжали укреплять и заселять и при царе Михаиле Федоровиче. Существует ряд документов того времени, свидетельствующих о постройке валов с изгородями, башнями и воротами. Сохранилась карта всей южной части государства, куда входили и пределы Крымского ханства, северный Крым, несмотря на то что к началу XVII века соотношение сил Крыма и Русского государства было очевидно не в пользу крымцев, которые могли подвести итоги своим неудачам, – угроза набегов оставалась прежней. Обнажился характер торга, который составлял крымскую дипломатию. Так, в 1614 году, во время обмена послами, крымский посол заявил: «Если не станет государь присылать ежегодно по 10 000 рублей, кроме рухляди, то мне доброго дела совершить нельзя… Ногайские малые люди безвыходно вас воюют, а если мы с своими силами на вас же придем, то что будет!..» Он заявил с полной откровенностью, что военная добыча для Крыма выгоднее, что с одного взятого войной селения татары могут иметь тысячу пленных, стоимость которых 50 000 рублей, и что, дескать, русским прямой расчет заплатить 10 000 рублей в качестве «поминок».

Сношения с Крымом носили характер откровенного торга из-за «шерти» (обязательства не нападать) и пленных. Но эти сношения, несмотря на всю их тягостность, были лишь частью дипломатии, связанной с Черноморским побережьем. Основные вопросы могли быть решены только в непосредственных переговорах с Турцией.

Посольство в Стамбул в 1584 году явилось началом того периода отношений с Крымом, который можно назвать русско-турецким.

Не только Московское государство, но и Литва и Польша являлись помехой воинственным планам Крыма и стоящей за ним Турции. Временные содружества то с одним, то с другим из этих государств не останавливали азарт разбойничьих набегов.

В течение нескольких столетий опустошались Подолия, Галиция, Волынь, а также белорусские земли. Еще в XX веке украинские кобзари пели о черных днях татарских набегов XVI–XVIII веков.

От татарских нашествий страдали не магнаты в своих укрепленных замках, а мирное украинское население, и без того угнетенное польскими помещиками и шляхтой. Вольное казачество, бежавшее от поборов и насилий на остров Хортицу, в так называемую Запорожскую Сечь, явилось передовым отрядом в борьбе с крымцами.

Вторая половина XVI века была периодом усиления казачества. Казаки отражали нападения татар, преследовали их и подчас наступали. Весь мир удивлялся безмерной смелости и отваге этих людей, бросающихся со своими небольшими отрядами на хорошо вооруженные крымские и турецкие войска и укрепления. Народное творчество запечатлело этот героический период во множестве песен.

Не только набеги и сухопутные походы предпринимали казаки против Крымского ханства, но и строили свой флот. На своих ладьях казаки спускались по Днепру веками испытанным путем к берегам Черного моря и нападали с молниеносной решительностью на укрепленные порты Крыма.

Неоднократно брали казаки Гёзлев (Евпаторию) и Кафу. Главной задачей их было освобождение невольников, тысячами томившихся на этих рынках живого товара. Недаром старая украинская песня кончается неизменным припевом:

Визволь, боже, бiдного невольника
На святоруський берег,
На край веселий, меж народ хрещений!..

И казаки вызволяли этих невольников – украинских и русских. Но положение украинского народа было таково, что запорожцы, взявшие на себя роль защитников угнетенных, вынуждены были иногда идти на сговор с Турцией и Крымом против Польши, чтобы отстоять свои права. Только после воссоединения с Украиной (1654 год) Русское государство получило в лице запорожцев сильный заслон против татарских полчищ.