Тчаи: Сага странствий

При Описании своих миров Вэнс не жалеет красок для создания как можно более правдоподобной панорамы неземных цивилизаций, щедро снабжая текст языком, сносками, эпиграфами и пояснениями. Вэнс снискал заслуженную славу в первую очередь благодаря своему стремлению ничего не упустить из реалий создаваемых им сообществ, помпезный фасад которых нередко скрывает за собой ущербность их экономической основы. В «Домах Изма» («Тhе Houses of Iszm») обрисовываются тщетные попытки демократических элементов нарушить монополию на дешевое жилье; «Эмфирио» («Еmphyrio») описывает стремление аристократии поставить под свой контроль торговлю, и тем самым укоренить в стране феодальные порядки, а «Вист: Аластор 1716» («Wyst: Alastor 1716») знакомит читателя с обществом, презирающим труд и потому впадающим в состояние хронической стагнации.

Интересно, что в созданных Вэнсом цивилизациях альтруизм не в почете. Когда тот или иной герой произносит слово «доверие», его собеседник обычно переспрашивает: «А это сколько стоит?» Предлагаемый путеводитель гласит: «ЗА БЕСПЛАТНО НИЧЕГО НЕ БЫВАЕТ — разве что воздух, которым вы дышите». Эта гротескность лишний раз подчеркивает доселе недооцененную сторону романов Вэнса: все они проникнуты тонким, изящным юмором, так, например, поступки пылающих страстью персонажей описываются нарочито будничными, почти «протокольными» фразами. «Космическая опера» («Space Орега») — пожалуй, самая забавная его книга — озадачивает читателя полным несоответствием названия романа его содержанию. Режиссера, взявшегося за постановку «Фиделио», загадочно предупреждают, чтобы он не пытался полностью удовлетворить вкусам инопланетян: «Заигрывая с партнером, они опрыскивают его клейкой жидкостью. Не уверен, что ты смог бы подстроиться под их стандарты».

Литературные творения Вэнса обычно отмечены явным стремлением к свободе и независимости, о чем красноречиво говорит название одного из его романов — «Смелые свободные парни» («The Brave Free Men»). Герой «Повелителей дракона» настаивает на том, что колдуны и таинственные мудрецы, вопреки их внешности, отнюдь не всегда оказываются на поверку добрыми и благожелательными. «Откуда мы знаем, что они пацифисты? Зато мы твердо знаем, что они — люди!» Впрочем, Вэнс подчас отвергает всякие условности. Так, в романе «Слуги Ванкхов» («Servants of the Wankh») уже инопланетянам приходится избавляться от тирании, навязанной им бывшими слугами-людьми.

Перу Вэнса принадлежат два приключенческих сериала — «Принцы-демоны» (история межгалактической мести) и «Сага странствий».

К сожалению, в обоих случаях главным героям явно недостает оригинальности, отчего они кажутся безликими и малоинтересными. Вполне классические сюжеты романов во многом напоминают ранние творения Хайнлайна: на героев рано или поздно снисходит Божественное озарение и они осознают (выражая это в весьма риторической и напыщенной манере), что обязаны «извлечь смысл из архаического бессмыслия, поставить волю человека над миром первозданного хаоса, утвердить сияющее совершенство одной-единственной души — живой плоти, существующей среди пяти миллионов безжизненных и серых корпускул».

Следует признать, что Вэнс наверняка чувствует уязвимость столь сложной философской позиции, тем более, что главные его герои нередко оказываются весьма близки своим антиподам. Так, один из принцев-демонов говорит Кирту Герсену: «Ты — себялюбец. Впрочем, я такой же». Разделяет же их лишь трезвое осознание главным героем своего реального места во Вселенной — четко очерченного и отнюдь не безграничного во времени. Злодей Вэнса «жил в настоящем, будучи озабочен только самим собой; прошлое его уже ушло в небытие, тогда как будущее представлялось размытым пятном, которому еще предстояло обрести свою форму». И пусть герои Вэнса именуют себя «бродягами», пусть взахлеб рассказывают о своих путешествиях и приключениях — чем бы они не занимались, каждое их действие преследует определенную цель, что придает всему повествованию должную целостность и реалистичность.

Вэнс порой разочаровывает любителей традиционной «научной» фантастики, ожидающих смертельных схваток героя с жестокими порождениями технического прогресса. Сам Вэнс, как и любимые его герои, — неисправимый романтик. Действительно, в «Космической опере» планета-тюрьма носит романтическое название «Жаворонок», а в «Языках Пао» («The Languages of Рао») автор убедительно и ярко разрабатывает версию о возможности существования искусственного интеллекта. «Он создал племя бойцов, которым не страшны ни огонь, ни сталь снаряда, ни взрыв бомбы. От них требуется лишь одно — отомстить за смерть его отца». Однако получилось так, что несокрушимые воины ополчились против своего же создателя, и ему пришлось использовать особый язык, чтобы усмирить их и достичь своей цели.