Тчаи: Сага странствий

Примерно через час после восхода солнца они достигли перекрестка Фазма: трех приземистых построек из необожженного кирпича, глядящих в сторону крошечными узкими черными окошками-бойницами, проделанными в высоких стенах, окруженных дощатым забором. Ворота были закрыты. Рейш придержал восьминогих коней, спрыгнул с повозки, стал стучать в ворота и громко кричать, но без всякого результата. Тогда он и Илин-Илан, полумертвые от усталости и изнеможения — следствие пережитых потрясений, — устроились в повозке, приготовившись ждать до тех пор, пока люди, обитающие в этих постройках, проснутся и соизволят открыть им ворота.

Осматривая задок повозки, Рейш обнаружил среди прочих предметов две небольшие сумки с цехинами. Очевидно, это была значительная сумма, но ему было трудно определить ее на глазок.

— Ну вот, нам досталось все богатство жриц, — сказал он девушке. — Мне кажется, здесь достаточно, чтобы со всеми удобствами доставить тебя домой целой и невредимой.

— Ты отдашь мне эти деньги и отправишь домой, ничего не потребовав взамен? — удивленно и капризно произнесла Цветок Кета.

— Ничего, — вздохнул Ада,м.

— В шутке дирдирмена была большая доля правды, — сердито заметила Илин-Илан. — Ты поступаешь так, словно действительно с какого-нибудь дальнего мира. — Сказав это, она отвернулась.

Рейш с грустной улыбкой уставился в степь. Если предположить почти невероятную вещь, что удастся вернуться на Землю, захочется ли ему навсегда остаться там, прожить остаток жизни на своей родной планете и больше не вернуться на Тчаи? «Нет, вероятно, нет», — думал Рейш. Невозможно предсказать, какова будет официальная политика Земли по отношению к Тчаи, но он всегда будет чувствовать угрызения совести, пока Дирдиры, Часчи и Ванкхи держат людей в подчинении, словно каких-то низших животных. Рейш воспринимал все это как личное оскорбление.

— А что твой народ думает о дирдирменах, часчменах, других людях, которые живут на Тчаи?

Девушка недоуменно нахмурилась. Рейшу показалось, что она, по какой-то неведомой ему причине, смущена вопросом.

— А что тут думать? Они существуют. Когда они нас не трогают, мы их просто не замечаем. Почему ты вдруг завел речь о дирдирменах? Мы говорили о нас с тобой.

Адам взглянул на девушку. Она молча смотрела на него, словно ожидая чего-то. Глубоко вздохнув, он придвинулся к ней поближе, и как раз в эту минуту ворота Фазма приоткрылись и из них выглянул какой-то человек. Он был приземистым, с толстыми ногами и длинными руками, лицо его было перекошено, нос выдавался вперед. Кожа и волосы отливали свинцовым цветом — очевидно, один из серых людей.

— Кто вы такие? Эта повозка из храма. Ночью где-то рядом был сильный пожар. Это, наверное, из-за ритуала? Эти жрицы совсем сходят с ума во время него!

Рейш, отделавшись от привратника какой-то туманной фразой, направил повозку в ворота.

Они выпили чаю, поели тушеной зелени с черствым хлебом и снова вернулись в повозку, ожидая прибытия каравана. Теперь оба чувствовали себя иначе: между ними появилась какая-то отчужденность, разговаривать не хотелось. Уступив сиденье Илин-Илан, Рейш растянулся на полу повозки. Под теплыми лучами солнца оба почувствовали сонливость и вскоре уснули.

К полудню на горизонте показался караван — длинная черно-серая полоса. Последний оставшийся в живых илантский разведчик и раздражительный молодой парень, произведенный в эту должность из воинов-пушкарей, первыми прибыли в Фазм, осмотрели все вокруг и, резко повернув своих прыгунков, поскакали обратно к каравану. Подъехали высокие грузовые повозки, в которые были запряжены крупные восьминогие твари; погонщики, закутавшись в широкие плащи, сгорбились на сиденьях, их лица казались особенно тощими и изможденными под мятыми широкополыми шляпами. Вслед за ними прибыли походные домики, из окон которых выглядывали пассажиры. Траз радостно приветствовал Рейша, Анахо сделал широкий жест, который мог означать что угодно, и прищелкнул пальцами.

— Мы были уверены, что тебя похитили либо убили, — сказал Траз. — Обыскали все горные дороги, рыскали по степи, но ничего не нашли. Сегодня мы собрались искать тебя в храме.

— Мы? — спросил Рейш.

— Мы с дирдирменом. Он не так уж плох, как можно подумать.

— Храма больше нет, — объявил Рейш.

Появился Баоян; увидев Рейша и Илин-Илан, он остановился, но не стал ни о чем расспрашивать. Рейш, который был почти уверен, что караванщик помог жрицам выехать из складов Садно, ничего ему не сказал. Баоян показал им их помещения и согласился взять храмовую повозку в счет платы за дорогу до Перы.

С грузовых повозок снимали тюки с товарами, стаскивали их в глинобитные постройки. Взамен грузили другие тюки и ящики; потом караван двинулся на северо-восток.